Пипа вышла из спальни и закрыла за собой дверь. Я выключила настольную лампу и закрыла глаза. Я не понимала своего порыва, когда решила погрузиться под воду. Неужели я и вправду хотела умереть? Смешанные чувства бурлили под моей кожей. Я чувствовала тупую боль во всем своем худом теле. Почему мне так грустно от того, что Пипа вытащила меня из ванны?
Следующую неделю я оставалась в своей комнате. Отец сдержал слово и не выпускал меня за пределы дома. Я делала домашнее задание, которое он забирал со школы, сидела допоздна с учебниками и тетрадями. Мне было одиннадцать лет, но я была на ступень выше своих сверстников во всем, что касалось знаний. Отец занимал должность главного инженера-ученого Второго Центра, поэтому я имела доступ во многие лаборатории нашего города. Я наблюдала за процессами выращивания новых культур, я была в оружейных по производству пороха и огнестрельного оружия, я следила за налаживанием системы связей и коммуникаций. Мне нравилось не только наблюдать за этими процессами, но и понимать суть этих процессов, поэтому мое домашнее задание включало не только школьную программу, но и учебники и материалы из лаборатории, где работал мой отец. Сейчас я сосредоточилась на изучении свойств биосферного уровня жизни. Наша природа уже однажды дала системный сбой, поэтому сейчас мы были предельно сосредоточены на выживании. Я сделала несколько пометок в тетради и перевернула страницу учебника. Мои глаза остановились на разделе, исписанном мелким почерком: «Основная стратегия биосферного уровня — это сохранение бесконечности жизни, многообразия форм живой материи и обеспечение динамической устойчивости биосферы» - кого-то эта фраза может ввести в заблуждение, но меня учили разбираться с теорией. Отец хотел, чтобы я была ученым, который будет заниматься вопросами существования жизни на Земле, ведь на биосферном уровне протекают важные глобальные процессы, например, непрерывное поступление солнечной энергии, образование свободного кислорода растительным покровом планеты и сохранение озонового слоя, обеспечение живого населения нужными химическими веществами и необходимыми ареалами для его размещения на земной поверхности, наличие условий дальнейшего развития биологического разнообразия видов и экосистем. Все эти процессы пока еще обеспечивают динамическую устойчивость биосферы, возможность существования в ней жизни. Нас было очень мало для того, чтобы в полной мере отстроить целый мир, но мы могли начать с небольших территорий, таких, как наши поселения.
Я откинула карандаш в сторону и потерла лоб рукой. Мои глаза начинали болеть от мелких букв, и неразборчивого почерка. Я не была уверена, какое направление в науке мне нравилось больше, но очевидно, что я буду ученым, как и мой отец. Внезапно дверь в мою комнату распахнулась, и он остановился на пороге.
-Нора, я бы хотел видеть тебя, - его хмурый взгляд прошелся по моему телу, вызывая дрожь.
-Но я занимаюсь, - робко произнесла я, стискивая ладонями край письменного стола.
-Мне казалось, что ты хочешь вернуться в школу, или я ошибаюсь? – его высокая худощавая фигура наводила на меня страх. Он никогда не был близок со мной, но он был моим папой. Единственным, кто был мне близким родственником. У отца были темные волосы и жесткие линии челюсти. Я совсем не была на него похожа, разве что только его глаза отливали синевой, как и мои.
-Я хочу вернуться в школу, - пробормотала я и поднялась на ноги.
-Тогда не заставляй меня повторять дважды, девочка, - отец вышел в коридор и посмотрел на меня через свое плечо. Я вышла из-за стола и направилась в сторону отцовской спальни. Отец скинул пиджак и повесил его на спинку стула.
-Ты проявила непокорность, Нора. Теперь к твоим грехам добавился еще один, - он медленно скинул рубашку и приблизился ко мне. Я смотрела себе под ноги, ощущая, как начинает колотиться мое сердце, - видимо, что братство не может очистить твою запятнанную душу.
-Мне жаль, отец, - тихо выдохнула я, не поднимая головы.
-Тебе не жаль, - выплюнул он, - бесы в твоей душе ликуют каждый раз, когда ты бросаешь мне вызов.
Он вытащил розги с напольного шкафа и провел ими по моим рукам. Я подавила дрожь, которая судорогой пробежала по моему телу.
-На колени, - скомандовал он. Я рухнула на ковер и склонила голову. Первый удар был болезненным и жалящим, как и всегда до этого. Однако постепенно боль притуплялась и уходила на задний план. Мои пальцы погрузились в высокий ворс бежевого ковра, а слезы скопились в уголках глаз. На моей спине уже были десятки тонких шрамов, когда отец не рассчитывал силу и рассекал кожу до крови.