Я налил себе еще кофе и отрезал ломтик бисквита.
Следующим утром я опять пил кофе. Первый прохожий показался, когда я еще не доел бутерброд с сыром. Я перестал жевать и смотрел. Он остановился у дерева и плюнул. Потом прошел Сергей Васильевич с таким же странным выражением лица, как и в прошлый раз, и тоже плюнул под дерево – так же, как и вчера.
Я налил еще кофе.
По улице шла девушка.
На следующее утро я совсем уже никуда не спешил. Я выпил четыре чашки кофе с бутербродами и с кексом. Перед моим окном проходили разные люди. Из них некоторые останавливались у дерева и плевали, некоторые плевали, не останавливаясь, а некоторые обходили дерево и плевали, повернувшись ко мне спиной. Когда я ел вкусный бутерброд со шпротами, у дерева остановился один человек, который поднял голову, посмотрел прямо на меня и тоже плюнул.
В этот день я заметил, что не все плевали, были исключения. Те, например, которые шли справа налево, никогда не плевали – не знаю, почему. Когда я доедал последний кусочек кекса, мимо дерева пробежала большая белая собака, но от собаки трудно было ожидать проявления качества, свойственного человеку.
Через несколько дней я вышел из дому утром. Я хотел обогнуть свой дом слева, но это оказалось не так просто. Вплотную с моим домом стоял другой, потом третий. Потом я свернул в переулок, который был перегорожен забором. Потом были еще дома, сад за решеткой и опять забор. Снова пошли дома – стены с облупившейся штукатуркой, палисадники. И вот я увидел дерево. То самое. Это было довольно большое дерево, наверное дуб. Я повернул голову и узнал свое окно, знакомые полосатые шторы. Но приближаясь к дереву, я ничего такого не почувствовал. «Плюнуть или не плюнуть?» – подумал я, проходя мимо. И сразу понял ошибку своей мысли. Ведь если я плюну, то это будет результатом некоторого сознательного решения, и если я не плюну, то это будет результатом такого же сознательного решения, только противоположного. А это совсем не то, что плюнуть под влиянием непонятного внутреннего побуждения. Мне нужно пройти мимо этого дерева еще раз, только пройти так, чтобы не думать совсем об этом дереве, так пройти, как будто я – вовсе посторонний, другой человек, и окно это не мое, и о дереве я ничего не знаю.
Я отошел метров на двести и медленно направился к дереву. Вот я увидел дерево, я увидел окно, и полосатые шторы, и за шторами – человека с чашкой в руке. Но это было последнее, что я мог потом вспомнить. Я ведь хотел пройти мимо этого дерева вроде как посторонний самому себе, не помнящий ничего о себе человек. Это хорошо получилось у меня, так хорошо, что потом, когда я пришел в себя, я уже не мог ничего вспомнить о том, другом своем состоянии – о том, как я прошел мимо дерева, и что почувствовал при этом.
Прошел месяц или около того. Я снова проходил этим местом, и я был не один.
– Зачем мы пришли сюда? – спросила меня моя спутница.
– Леночка, – сказал я, – скажите мне, проходя мимо этого дерева, вы ничего такого не почувствовали? Я хочу сказать, что может быть, вам захотелось… Нет, я не любопытен. Если вам не совсем удобно говорить об этом, то скажите просто: да или нет, мне не нужно большего.
С тех пор прошло еще сколько-то времени. В жизни моей ничего не изменилось. Я по-прежнему люблю кофе. Иногда мне случается не спеша выпить одну-другую чашку, сидя у окна. И каждый раз я вижу, как мимо идут люди. И одни из них останавливаются и плюют, другие плюют, не останавливаясь, а некоторые обходят дерево и плюют, повернувшись ко мне спиной. Теперь я знаю, почему они это делают. Всё рано или поздно становится известным. И так оно оказалось всё просто и не интересно, что и говорить об этом, кажется, нет смысла.
Поэтому я молчу.
Пиджак
non
-
grata
«Тебе не кажется, что мир как-то странно меняется вокруг нас?» – спросил я зашедшего ко мне приятеля, Никиту Шизоева, и, спросив, осознал вдруг, что вопрос этот напрашивался уже давно.
Кто смотрит телевизор, тому должно быть понятно. Кто смотрит, тот, конечно, мог видеть всех этих колдунов, экстрасенсов, телепатов, и как человек соединяется с космосом прямо на экране, да и просто необыкновенных в каком либо отдельном роде людей – была, например, женщина, у которой под кожей появлялись металлические шарики из неизвестного сплава, и другая, которая на расстоянии могла поражать людей электрическим разрядом. Что касается каких-либо случаев телекинеза или левитации, то это уже элементарно. Об одном таком и рассказал зашедший ко мне Шизоев.