Однажды, когда Хасбулат проходил мимо той скамейки, синеокая сама окликнула его:
— Хасбулат Маршидович! Извините, пожалуйста…
Вот ведь как! По имени называет. И, стало быть, знает, кто он такой!
— Извините, пожалуйста, — повторила она, шагнув ему навстречу, — я хотела бы…
«Ну ясно, совершенно ясно, что последует за этими «извините» и «я хотела бы», — усмехнулся Хасбулат. — Вон как нервно теребит она учебник по истории СССР».
— Нет, нет, — прервал ее Хасбулат. — Вы, должно быть, ошиблись… Я не там… Не тот… Одним словом, простите, очень спешу.
С тех пор Хасбулат шагал из дома в институт и обратно по другой аллее.
Вскоре, он обратил внимание на то, что возле синеглазой то и дело появляется высокий старик в соломенной шляпе и белой рубашке навыпуск. «Должно быть, деревенский», — подумал Хасбулат. Старик что-то жарко втолковывал девушке, а она даже головы не отрывала от раскрытого на коленях учебника и только слегка морщилась.
Перед самыми экзаменами Хасбулат снова увидел старика. На сей раз возле своего дома. Видать, дожидался. Кого? «Ну, конечно, меня», — решил Хасбулат и сделал попытку незамеченным юркнуть в подъезд. Но старик схватил его за рукав и без обиняков перешел к сути дела:
— Ты, сынок, оказывается, преподаешь в институте. Историк, значит?
Хасбулат давно уже убедился, что с чересчур настырными, нахальными людьми надо держать себя тоже нахально. И поэтому задал прямой вопрос:
— Что — твоя дочь хочет попасть в институт? Верно, бабай?
Старик оживился:
— Не дочка она мне, а единственная внучка. Уж так лелеяли мы ее со старухой, так лелеяли! Души в ней не чаяли. А училась-то она как хорошо!
— Нет, бабай, ничем не могу помочь, — сказал Хасбулат и вошел в подъезд. А старик кричал ему вслед:
— Сынок! Только один балл!
Последний экзамен был по истории. Первой в аудитории появилась та синеокая. У Хасбулата на лбу выступил пот. Он движением руки предложил ей взять билет, а сам стал изучать экзаменационный лист девушки. Фамилия ее была Камалова, имя — Таслима. Все предыдущие экзамены она сдала на пять…
Пока другие абитуриенты ломали голову над первым вопросом, Таслима, обдавая Хасбулата жаром и ароматом спелых ягод, отчеканила по билету все. И на дополнительные вопросы тоже ответила без запинки.
Хасбулат похвалил Таслиму и поставил ей пятерку, потом встал, чтобы пожать руку девушке, поздравить ее.
Таслима тоже поднялась со стула. Захлопав густыми ресницами, быстро-быстро заговорила:
— Извините, Хасбулат Маршидович! В тот раз я хотела сказать вам, что мой дедушка собирается к вам. А вот и он!
И девушка по мраморной лестнице стремглав помчалась вниз. Старик что-то крикнул ей вдогонку, затем хмуро взглянул на Хасбулата.
— Сынок! — произнес он дрогнувшим голосом.
— Не волнуйся, бабай! — поспешил Хасбулат успокоить старика. — Поступит ваша внучка, обязательно поступит.
— А нельзя было, сынок, хотя бы один балл, а?
— У нее баллов хватает, бабай. Все экзамены сдала на пять.
Старик совсем помрачнел.
— Ты меня не понял, сынок! Я хотел сказать — нельзя ли сбавить хоть один балл? Мы со старухой так любим ее. Просили хоть еще один годочек побыть с нами, окрепнуть как следует, немного поработать в колхозе. Нет ведь, не послушалась. Как она будет без нас?
Старик на виду у растерянных абитуриентов теснил Хасбулата в угол, в чем-то убеждал, видимо надеясь, что дело еще можно поправить…
Перевод с татарского С. Оффенгендена.
СТЕПАН ШИРОБОКОВ
РУКОВОДИТЬ? РУКОВОДИТЬ!
Монолог администратора