Браун пошел на станцию. Он слышал взволнованные голоса, плач, видел тревожную суету людей, пробегавших от поезда к станции. Он подошел к тихо стонавшему человеку, который лежал под наспех сооруженным навесом из мешков. Старая негритянка вытирала кровь, сочившуюся изо рта.
— Кто это? — спросил он.
— Бедняга черномазый, свободный негр, добряк, кладовщик. Его подстрелили с моста разбойники-аболиционисты.
…Свободный негр — первый, кого сразили мы, воины свободы. Что это — искушение господа или знамение дьявола? Агнец невинный — первая жертва ради спасения миллионов страждущих. Чья пуля догнала беднягу, Уотсона или Тейлора? Надо ли их упрекнуть? Он вразумлял их: щадите чужие жизни… Но теперь идет война, мы — армия, они — часовые на мосту. Во мраке не видно, кто перед ними, белый или черный, вражеский лазутчик или случайный прохожий… Сначала приказали остановиться. Ночью, в дождливой тьме, померещились толпы врагов, услышали топот бегущих. И выстрелили. Иначе не могли. И он сам, наверное, поступил бы так же.
Нет, не надо рассказывать, кого они убили. Не надо сеять новые сомнения и колебания.
Умирает, бедняга. И в тусклом свете фонарей видно, как черное лицо посерело, вытягивается, Дьявол направил эту случайную пулю…
Начинало светать. Патрульные по приказу Брауна задерживали всех мужчин, которые выходили из своих домов, и вели в арсенал. Так собрали сорок человек — служащих, мастеров, рабочих арсенала, нескольких фермеров, домовладельцев.
Снова гремели выстрелы. Одного из жителей города, который вышел с ружьем из дому, убили посреди улицы.
Утро было пасмурным и холодным, по дождь прекратился. Со стороны моста протяжно завыл паровоз. Поезд ушел на восток.
Старри пришпорил едва отдохнувшего коня. Он скакал в Чарлстон. Уже издалека он услышал набатные колокола. По улицам городка катили повозки, бежали люди.
На площади выстроилась рота милиции, многие милиционеры были в серых мундирах, слежавшихся в сундуках, они угловато топорщились… Упряжка мулов тянула старую бронзовую пушку. Командир гарцевал перед отрядом в шляпе, украшенной петушиным хвостом. Он узнал Старри.
— Хэлло, док! Мы идем на выручку в Ферри! Осталось еще что-нибудь от города? Многим удалось спастись?
— Город цел. Наша милиция тоже собралась. Бандиты захватили только арсенал.
— Вы что утешаете нас, док? Тут уже все знают, что Харперс-Ферри горит, жители бежали в леса, а черные дьяволы убивают и насилуют на всех дорогах.
— Это преувеличено. Но если мы будем медлить, то именно так и произойдет.
— Гвардейцы, это мой друг, док Старри из Харперс-Ферри. Он говорит, что силы порядка еще удерживают город и отбивают атаки взбесившихся черномазых и бандитов-янки. Там ждут нашей помощи. Медлить нельзя, вперед!
Набатные колокола звонили в соседних городках, Прибежали несколько бледных, задыхающихся от страха жителей Харперс-Ферри.
Мужчины заряжали ружья, точили кинжалы и топоры, седлали лошадей. Отряды милиции собирались у церквей и мэрий. Капитаны проверяли оружие. Призывали: «Идем на помощь. Идем защищать очаги, защищать наших жен и детей. Наш мирный Юг». Успокаивали. Приказывали.
К ним присоединялись новые ополченцы, добровольцы. Чуть ли не каждый час приносил тревожные новости.
Браун рассчитывал, что известие о захвате арсенала привлечет в отряд по меньшей мере несколько сотен негров и молодых аболиционистов, которые только и ждут призыва.
Первый удар был успешным: противник в панике, захваченного оружия хватит на несколько полков. Он решил рассредоточить людей, чтобы создать впечатление большой силы и образовать несколько боевых очагов, куда могут приходить рекруты.
Осборн Андерсон и Шилдз Грин должны были создать форпост на ближних холмах. Каги он приказал закрепиться на той стороне реки, в доме на открытом месте, удобном для обороны. Но через два часа Каги прислал записку: «Отряды южан движутся на город. Нам неоткуда ждать помощи, нужно отступать немедленно». Нет, это было бы ошибкой. Они вступили в бой, и самое жестокое поражение лучше трусливого бегства. У них в руках арсенал, горы оружия. И придут, должны прийти еще воины, белые и черные.
Куку, Тиду, Лимену и шести неграм, освобожденным ночью, он велел отправиться в трофейном фургоне Вашингтона через Потомак — вербовать добровольцев и перевозить оружие. Каги, Кук, Оливер будут командовать новыми отрядами.
Лимен вернулся и привел еще одного пленного плантатора из Мериленда. Задание выполнено, оружие перевезено. А с той стороны Шенандоа слышны беспорядочные выстрелы. Многие жители Ферри бежали в горы, не только белые, но и негры. Лимен пересказал слова старухи негритянки: «С Севера пришли слуги сатаны, они похищают бедных негров, уводят их от добрых южных хозяев, продают злобным янки».