Пыхтя и хмурясь, но каша все-таки была побеждена. Довольный собой Миша сидел на стуле с поднятой вверх ложкой и улыбался во весь рот. Измазанные щеки, подбородок, нос и пальцы. Но уже прогресс. Еще недавно он был весь в каше. Да что уж там. И все вокруг было в каше, даже сама Алина. Девушка не могла не смеяться, видя своего сияющего малыша. Она усердно вытирала его после еды, не переставая нахваливать.
– Ты у меня молодец. Так хорошо получается ложкой орудовать! – Довольный и чистый Миша слез со стула и убежал в комнату. Когда Алина убрала все со стола и пришла в комнату, ребенок уже восседал на диване, болтая ногами и сжимая одной рукой маленького плюшевого ослика. Игрушка была порядком потрепана, поблек первоначальный цвет, местами зашита. Это была еще игрушка Алины. Она хранила ее, сколько себя помнила и никогда не расставалась, стирала и штопала, чтобы сохранить как можно дольше. А когда Мишка чуть подрос, приглядел ее себе, и Алина не смогла отказать. Малыш даже спал с этим осликом.
Девушка включила телевизор, нашла детский канал и хотела уже прилечь, как в дверь настойчиво позвонили два раза. Алина колебалась. Не хотелось бы снова сталкиваться с неприятными женщинами из отдела опеки. Но игнорировать не получилось. В звонок позвонили еще несколько раз. Алина оставила Мишку в комнате и прикрыла створку двери, сама же направилась в прихожую. Переступая с ноги на ногу, боязно посмотрела в дверной глазок и обомлела. По ту сторону стоял хозяин дома, где она сегодня не закончила уборку. Вроде бы один. Что ему здесь нужно? В мыслях Алина перебрала все утро на наличие с ее стороны неподобающих действий и не нашла. Глубоко вздохнув несколько раз, девушка провернула щеколду и открыла дверь, впуская прохладу, сырость и едва уловимый аромат мужской туалетной воды.
– Здравствуйте. – Алина замялась, несколько смущенно поглядывая на мужчину.
– Здравствуйте, Алина. Могу я пройти и поговорить с вами? Не удалось представиться утром. Простите мою оплошность. Кравченко Алексей Григорьевич. – И опять эти сверкающие зеленые глаза с аккуратной улыбкой. Ну не вязался этот мужчина с квартирой Алины. Пошарпанный, казалось, еще дореволюционный ремонт, маленькая площадь и Алексей, который будто сошел с ковровой дорожки Каннского Кинофестиваля.
– Да, простите, конечно… Проходите. Лучше сразу в кухню. В комнате Миша. – Алина отодвинулась, пропуская незваного гостя и закрывая за ним дверь. Она пошла вперед, прикусив губу, и стараясь не думать, каким взглядом он смотрел на это убогое жилище.
– Вы присаживайтесь. Может чай? – Девушка облокотилась на подоконник, испод длинных ресниц, наблюдая за Алексеем.
– Нет, лучше не стоит. – Нескрываемая брезгливость во взгляде, но мужчина все-таки отодвинул табуретку и сел на нее, прямо смотря на девушку.
– Представляю, что вы успели обо мне надумать, но я не шутил и не сошел с ума. Мне действительно нужна жена. Срочно. Разумеется фиктивная. Это чистая формальность для моего отца. И уж прости за фамильярность, но ты мне подходишь. – Все, что говорил Алексей, не укладывалось в голове Алины. Фиктивная жена? Для чего? Разве это нормально? И что-то девушка сомневалась, что у него нет других вариантов. Такому мужчине стоило только пальцем поманить и тут же прибежала бы пара сотен женщин, гораздо более подходящих на такую вакантную должность, чем Алина.
– Это ненадолго. И я заплачу. Очень хорошо заплачу.
– Почему вы думаете, что я соглашусь, на что угодно за деньги?
– Думаю, что сумма в десять тысяч евро смогла бы поправить твое положение. Я знаю тебя, Стапольская Алина Николаевна. Если память мне не изменяет, двадцать четыре года, день рождения в конце марта, а по знаку зодиака – овен. У тебя никого нет. Ни мужа, ни парня, ни постоянного партнера. Тащишь ребенка одна. На копейки, которые государственные учреждения платят уборщицам. И еще на тебя нацелились органы опеки. У тебя с ними достаточно проблем, верно? Еще немного и начнется разбирательство, можешь ли ты вообще воспитывать этого мальчика. И сейчас ты прекрасно понимаешь, что я прав. – Алексей говорил спокойно, медленно, с каждым следующим словом, будто заколачивая гвозди в гроб Алины. Она побледнела, смотря расширенными от шока глазами на мужчину. И в этот момент на кухню вбежал Мишка, внимательно разглядывая гостя.
– Мама, кто это?