Господи, Господи, Господи...
— Все еще хочешь уйти? — спросил он.
— Я закричу, — всхлипнула я, сжав кулаки на лацканах его пиджака.
Он прикусил мою нижнюю губу.
— Отлично.
Он хочет, чтобы я закричала. Хочет, чтобы первой сорвалась я. Хочет всю власть себе.
Собрав все силы, что у меня остались, я опустила ногу на пол и отстранилась.
— Знаешь, передумала. Не собираюсь доставлять тебе такое удовольствие.
Из-за того, что я тяжело дышала, голос не прозвучал так резко, как хотелось бы.
— Ах вот как? И почему же? — Он вновь уперся руками в стену по обе стороны от меня, будто загоняя в угол.
— Потому что для тебя это просто игра. А для меня — настоящая жизнь.
Я ждала, что он сейчас скажет какую-нибудь чепуху про то, что жизнь — это игра. Но он промолчал. Спустя паузу он опустил руки и отступил назад. Я по-прежнему ничего не видела, но почувствовала движение — скорее всего, он застёгивал брюки.
— Я отдам тебе шестьсот долларов, как только они у меня появятся.
— Хорошо.
— Ты скажешь отцу, что я не всё принесла?
— Не сегодня.
Сердце сбилось с ритма.
— Что это значит? Завтра скажешь?
Энцо вздохнул.
— У меня много талантов, Тини. Ты бы знала, если бы когда-нибудь дала нам закончить начатое. Но вот предсказывать будущее — не моя сильная сторона. Понятия не имею, что я подумаю об этом завтра.
Гнев пронесся по телу, как удар током.
— Ты не можешь так больше! Целуешь меня в одну минуту, а в следующую угрожаешь! Ты за моей спиной перехватил у меня дело Алла Мёрфи, лишив меня возможности достать выкуп, а теперь разыгрываешь героя?
— По-моему, ты и сама не прочь поиграть в свои игры, — его голос стал серьёзным, и он с громким, раздражённым щелчком отдёрнул задвижку. Когда он открыл внешнюю дверь, в наше замкнутое пространство хлынул уличный свет. — А теперь, если ты не против, мне стоит вернуться за стол.
Я подняла с пола сумочку и поспешила вверх по ступеням, перескакивая через две сразу. Каблуки цокали по бетону, пока я шла сквозь поднимающийся с улицы пар, не оборачиваясь.
Металлическая дверь захлопнулась за моей спиной с грохотом.
Глава 10
Я ехала домой как в тумане — руки дрожали на руле, а ноги онемели от шока. Что я наделала? О чем я вообще думала? Ничего хорошего из этого не выйдет — связываться с Энцо вот так, по глупости. Мой отец где-то там, в руках у ДиФиоре... Я совсем с ума сошла? Только что я его ненавидела, а через минуту не могла оторваться от него. Да, сегодня он соврал, чтобы прикрыть меня, но мне казалось, что это было скорее из желания, чем из чувства вины или жалости. Он может сдать меня в любой момент, если захочет. И да, он чертовски красив, но я не знала, хороший он человек или нет. Он же частично виноват в том, что страдает мой отец, не так ли? Это ведь он заманил меня в ловушку Анджело? Украл у меня дело? И у него есть девушка, которую он каждый раз предаёт, когда мы остаёмся наедине — нравится она мне или нет.
У меня было полно причин держаться от него подальше. И только одна — чтобы быть рядом.
Но когда позже той ночью я лежала в постели, думала я не о его грехах и не о его подлости. Мои руки сами собой скользили по телу, наполненному жаждой. Никто прежде не заставлял меня чувствовать себя одновременно такой свободной и такой плененной, такой сильной и такой уязвимой, такой опьяненной наслаждением и болью. Это было слишком. Его притягательность затмевала рассудок хуже любого выпитого алкоголя. Мне нужно держаться от него подальше. Мне нужно вернуть ему долг и забыть, что он вообще существует. Забыть, как он прикасался ко мне вот здесь — я провела пальцами по груди — и здесь — моя рука скользнула по внутренней стороне бедра — и здесь — я прижала ладонь к центру между ног, пытаясь хоть немного снять напряжение, не отпускающее с той самой минуты, как я оттолкнула Энцо.
Хватит! Это не помогает!
Но я не могла остановиться — перед глазами всплывали его широкие плечи, прищуренные глаза, выразительные губы, поцелуи с привкусом виски, умелые пальцы... и то, как мои руки обхватывали его твердый—
Треск!
Я села в кровати, сердце заколотилось в груди. Что за черт?
Треск!
Треск!
Что-то стучало в оконное стекло. Несколько секунд — тишина. Я перекинула ноги через край кровати и встала на четвереньки.
Треск!
Кто-то кидает камни в окно, осознала я, ползком добираясь до стены. Черт бы побрал Джои — обещал ведь достать мне пистолет! Нижняя створка окна была открыта. Я обхватила пальцами подоконник, подтянулась и заглянула в темный двор сквозь москитную сетку. Узкая полоска лунного света осветила фигуру на траве внизу.
— Прекрати! — зашипела я, стараясь быть как можно злее, но не разбудить никого.
— Тини, слава богу, — плечи Джои поникли.
— Ты слегка опоздал!
— Прости... можно я зайду?
— Нет. Девочки проснутся.
— Пожалуйста. Мне нужно с тобой поговорить. — Он приложил руку ко лбу. — И, кажется, мне нужно что-то для головы.
Я прищурилась — по его щеке стекала кровь.
— Господи! Ладно. Иди к кухонной двери.
Я натянула халат и на цыпочках вышла в коридор, убедившись, что дверь в комнату сестёр плотно закрыта, и бросилась вниз по лестнице, перескакивая через две ступени. На кухне я отперла дверь и распахнула её. Увидев Джои на пороге — в крови, весь избитый, прижав руку к голове, — я затаила дыхание. Злость на него за то, что он бросил меня на растерзание, вдруг смешалась с жалостью.
Я втянула его в кухню, где до сих пор пахло подгоревшим беконом. Включив свет, усадила его на стул и оглядела с критическим взглядом. На лице — пара ссадин и глубокий порез под глазом. У виска наливалась огромная шишка, а чуть выше — рваная рана, из которой сочилась кровь. Волосы на этой стороне слиплись от крови, одежда тоже была грязной. Но раны выглядели поверхностными — швы, похоже, не потребуются.
— Что с тобой случилось?
— Вляпался, — пробормотал он и схватил меня за предплечья. — Что с Анджело?
Я поджала губы и выдернула руки.
— После того как я час тебя ждала на улице, мне пришлось отдать Анджело конверт, в котором не хватало шестисот.
Я подошла к раковине и тщательно вымыла руки по локоть, замочив тонкие рукава летнего халата. На секунду мелькнула мысль снять его, но под ним была лишь полупрозрачная сорочка. Без нижнего белья. Пусть остается.
— И?
Я вытерла руки о кухонное полотенце и пошла к кладовке за аптечкой.
— И я справилась. Потом расскажу — в офисе. А сейчас давай разберемся с тобой.
Поставив на стол жестяную коробку с медикаментами, я взяла чистое полотенце, намочила его и вернулась к нему.
— Сиди спокойно. — Осторожно я наклонила его голову и промокнула кровь на лице.
— Ай! Я сам могу!
Он попытался выхватить полотенце, но я отдернула его.
— Тихо! Я сама. — Я строго посмотрела на него, пока он не опустил руку. Тогда снова приложила влажную ткань к щеке.
Он фыркнул.
— У тебя тут что, подгорело?
— Ага. Ужин. — Он усмехнулся, а я нахмурилась. — Я сказала — не шевелись. Где ты был сегодня?
— С Сэмом и ещё парой ребят — ездили по точкам. Один урод платить не захотел, и у него были дружки. Ай!
— Прости. — Я ослабила нажим и аккуратно стерла остатки крови, второй рукой отодвигая слипшиеся волосы. Наклонилась ближе, чтобы разглядеть рану у виска. — Чем он тебя?
— Разбитой бутылкой.
Я вздохнула.
— Ну да, бывает.
Достала из аптечки ватную палочку и йод, обработала порезы на его лице, закатив глаза, когда он поморщился от жжения. После этого наложила пластырь на рану от бутылки, прополоскала полотенце. Отжав его, вернулась и стерла с его волос и шеи остатки грязи и крови.
— Вид у тебя, конечно, тот ещё.
— Спасибо. Знаешь, я и сам бы справился.
— Помолчи уже. Снимай пиджак.
Он пожал плечами, сбросил коричневую куртку и достал пистолет из-за пояса, положив его на стол. Меня передёрнуло — по коже побежали мурашки.
— Господи, Джои. Повезло тебе, что у них не было оружия! Я с пулевыми ранениями не умею обращаться.
— Было у них оружие, — сказал он. — Просто никто не захотел стрелять первым.
А завтра может быть совсем другая история.
Я стиснула челюсть. Придётся ли Джои участвовать в налёте на склад с ромом? Я надеялась, что нет. Но что-то подсказывало — он всё равно полезет, как последний придурок. Я подошла ближе и встала между его колен, осторожно провела мокрой тканью под его подбородком и за ушами. Ворот рубашки уже был расстёгнут, но я расстегнула ещё одну пуговицу, чтобы протереть шею сзади.