Выбрать главу

Настоящим сообщаю, что в ночь на 15 января с. г. при выполнении боевого задания геройски погиб красноармеец СОРОКИН Н. П., агитатор взвода, высокодисциплинированный, безотказный боец, отличный сапер, в прошлом ленинградский строитель. В кармане убитого обнаружено заявление в партийную организацию батальона с просьбой принять его в ряды ВКП(б). При сем направляю данное заявление, считаю необходимым посмертно представить Сорокина к награде…

В партийную организацию батальона

красноармейца 2-й инж. роты

Сорокина Н. П.

ЗАЯВЛЕНИЕ

Прошу принять меня в ряды Всесоюзной Коммунистической Партии (большевиков), так как я всю свою сознательную жизнь работал для общего дела партии и народа. В рядах ВКП(б) буду защищать нашу Советскую Родину всеми силами, не жалея ни крови, ни самой жизни.

Кр-ц Сорокин

28.XII.1941 г.

ПИСЬМО ОЛЬГИ

8 января 42 г.

Родной мой Никитушка, здравствуй!

Мы с Иришкой каждый день вспоминаем тебя. Как только загрустим или заскулим, так сразу: «А что сказал бы на это наш папа?» И делается полегче. Особенно как подумаем о ваших солдатских трудностях. Но тогда уже за тебя переживаем. Один же ты у нас на всем свете! И мы тебя, может быть, не так сильно любили до войны, как надо было любить. Ой как надо любить и жалеть друг друга, Никитушка! Если мы доживем до нашей победы, вот уж научимся любить и вообще все на свете ценить, всем дорожить. Ведь раньше ни куска хлеба, ни полена дров, ни спокойной, тихой ночи ценить не умели, а вот вчера сварили мы с Иришкой из твоих запасов столярного клея студень (ты уж не ругай нас!) — и были счастливы. У других и этого нет. Вон у соседей наших как заболела девочка, так и не поправилась, умерла. И как раз в тот день, когда Бетти Матвеевна и ее муж собрались ехать на Большую землю. Бетти выхлопотала мужу перевод на Большую землю (вот бы тебе такую жену!), и вот им уже надо ехать, и надо хоронить дочку, а похороны теперь сам знаешь какие.

Так что живем мы теперь в квартире одни. Страшно, но привыкаем. Мы же — ленинградцы! А ленинградцы такие люди, что и слов нету. Вот стояла я сегодня в очереди за хлебом для одного старичка профессора (я работаю теперь в бытовом отряде), а хлеб долго не привозили. Люди устали, у некоторых теперь с сердцем плохо бывает, и они выходили из очереди на сугроб полежать. Ложились там — и не поймешь, отдыхают или помирают. Потом появилась какая-то старушка, начала обход делать. Заметит, что плохо с человеком, — сунет ему в рот кусочек сахару и все приговаривает: «Коленьке, внучку, берегла, а он не пришел. Пришла повестка — убили Коленьку». Вот какие люди!

На будущее мы все же решили, как ты и советовал, записаться на эвакуацию. Тяжело мне будет уезжать от тебя так далеко, но ты, конечно, прав: с нами что будет, то и ладно, а детей надо спасать — для будущего. И я обещаю тебе, что Иришку сохраню, чего бы мне это ни стоило. Ты ведь знаешь: я становлюсь, когда надо, сильной и все могу.

Скажешь — расхвасталась, раскудахталась? Ну и скажи. Скажи все что хочешь. Любое слово рада буду слышать. И видеть тебя хотим сильно-сильно. Все наши трудности стали бы вполовину меньше, если бы ты был рядом с нами.

Но мы все понимаем, ты не думай. Мы научились теперь ждать и будем ждать, ждать, ждать.

Обнимаем тебя, всегда и навсегда твои

Иришка и Ольга.

ПОДРОБНОСТИ ЖИЗНИ

Роман

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 1

Казалось бы, хорошее слово — «гость», а ведь не каждый гость бывает хорош. Иногда и такой объявится, что бежать бы от него куда глаза глядят, лишь бы не видеть его и не слышать. Однако и бежать тебе некуда и невозможно. Куда из собственного дома кинешься?

Как раз в таком положении оказалась Екатерина Гавриловна Шувалова, когда увидела на лестничной площадке молодого Димакова. Первым ее желанием было захлопнуть поскорее дверь, набросить цепочку и если уж разговаривать, то через узенькую щелочку. Но она, как видно, упустила момент. Димаков тут же приветливо заулыбался, словно бы напоминая о каких-то прежних добрых отношениях, и по-деревенски запросто поздоровался:

— Здравствуй, теть Кать!

— Ну, здравствуй, — пришлось ей ответить.

— Витёк дома?

— Виктора нет.

— Ах да! — Димаков догадливо глянул на часы. — У него еще рабочий день продолжается.