«Ну что ж, проходите, раз вам все известно и доступно. В таком случае вы, конечно, знаете, что у меня в холодильнике есть квас, ваш любимый напиток… Пожалуйста, наслаждайтесь, а я пока сполоснусь, смою с себя электричество. Вас не смутит, надеюсь, такая ситуация… Впрочем, о чем это я? В вашей сыщицкой жизни чего только не бывало, не правда ли? И отели, и женщины, и такие вот прозрачные занавески, и даже совсем без них. Красивая жизнь, черт возьми!.. Да нет, я не осуждаю, я о другом думаю: ведь можем и мы, простые люди, позволить себе когда-то… Не только же для того живем, чтобы на экран глаза пялить и завидовать… Ну вот она я! Уже без электричества, без городской копоти и вообще — без, без… Как вы меня находите? Я теперь покорная и ласковая — может быть, ничуть не хуже той, загорелой?..»
Виктор уже стоял на своей остановке и чуть заметно усмехался: ну и занесло! С чего бы это?
Уже подходил автобус. Все наваждения растворились в жарком городском мареве, а недавний супермен превратился в обыкновенного среднего роста мужичка, которого одолевали уже самые обыденные и примитивные заботы: протолкнуться в перегретый, душный, пропахший потом автобус и ехать в нем, ехать, пока не увидишь знакомые дома.
А ведь минуту назад как будто и не было ни духоты, ни жары, ни бензиновой гари. Переместившись в какую-то пространственную отвлеченность, он пребывал там в комфортных условиях и почти реально жил всем тем, что привиделось. Может, ему надо бы стать фантастом?
Глава 5
Шуваловы еще не встали из-за стола, когда вернулся со своей прогулки веселенький Димаков.
— Витек! — родственно протянул он навстречу Виктору обе руки, как будто собрался обнять его. — Витек, ты не сердишься на меня?
— За что? — спросил Виктор.
— Ты у тети Кати спроси, она все знает.
— Ты уже клюнул, я вижу, — сказал Виктор.
— Пардон! Я знаю, что у тебя не выпьешь, вот и принял самостоятельно.
— Для трезвого нашлось бы.
— Так давай продолжим, если имеется! — обрадовался Димаков. — Нам с тобой давно пора выпить как следует и побеседовать. Чтобы не оставалось никаких яких. Понимаешь?
— Пока что тебе пора закусить. А то я от тебя могу захмелеть и завтра просплю.
— Да-да, ты завтра — на передний край, — вспомнил Димаков. — В какой район-то?
— В Лисоткино. Знаешь такое?
— Я да не знаю! Я тебя туда раньше всех доставлю на своем боевом коне.
— Виктору со своими надо ехать! — твердо и решительно вмешалась тут Екатерина Гавриловна, которая прислушивалась к каждому слову в этом разговоре, ревниво стараясь понять, насколько успели сблизиться между собой ее сын и этот нежданный гость.
— А я чужой, да, теть Кать? — тотчас же отозвался гость. — Вот видишь, Витек, как дела обстоят! А ты спрашиваешь…
— Садись, тебе говорят! — Виктор приятельски-грубовато усадил его на свой стул, и Димаков неожиданно быстро покорился:
— Все, Витек, молчу!
Екатерина Гавриловна, непроницаемо строгая, встала из-за стола и пошла на кухню — готовить еще одну порцию окрошки для нежеланного гостя. Тоня осталась за столом. Подперев голову руками, она с любопытством разглядывала Димакова, человека, похитившего в день свадьбы чужую невесту. Вот он какой, оказывается…
Виктор попросил Димакова:
— Расскажи, как живет наша Горица.
— А что ей? Не горит пока что, — дурашливо усмехнулся Димаков.
— Типун тебе на язык!
— Правильно, Витек, типун мне… Столько всего горит — страшно делается. Леса, корма, деревни. В одном месте потушат, а в другом загорится… Ты знаешь, какую мы нашли досточку с надписью, — наклонился Димаков к Виктору. — Ты только послушай: «Пока не снизите цену на водку, леса будут гореть».
— Ты это сейчас придумал?
— Честное даю, Витек!
— Человек такого написать не может.
— Медведь, думаешь?
— Разве что псих какой-нибудь, на почве алкоголизма.
— Эх, Витек! — заговорил Димаков задушевно и доверительно. — Ты еще не знаешь, какие бывают люди. Вот я — знаю! Я видел, Витек, когда человека ногами, ботинками, да все по таким местам. Я видел такое…
— Ладно, Гена, ты об этом не вспоминай сегодня, — остановил его Виктор, вдруг пожалев Димакова и побоявшись, как бы он не пустил пьяную слезу.
— Понятно! — легко и охотно покорился Димаков.
И очень ко времени появилась тут Екатерина Гавриловна — принесла гостю первое. Она спросила и сына — не добавить ли? Но Виктор отказался. Димаков же с удовольствием, чуть ли не урча, принялся хлебать окрошку, приговаривая при этом: