Через тактильные ощущения родитель удовлетворяет все три базовые потребности младенца: в безопасности, безусловной любви и принятии.
Позднее, в подростковом возрасте, периоде пубертата, откроется «окно» в младенческий возраст, когда подросток вдруг может стать нежным, тактильным, может проситься посидеть на ручках, не избегает объятий, а, наоборот, сам приходит обниматься.
Нередко родители отказывают в контакте, думая, что ребенок достаточно взрослый. Но таким образом подросток пытается восполнить дефицит окcитоциновой любви, возникший в периоде до года. Родителям можно и нужно обнимать ребенка, пока у него есть в этом потребность. Потом он сам уйдет, напитавшись той невидимой, но ощущаемой через гормоны уверенностью. Ценность этого колоссальна. Ни одни домашние или рабочие дела и рядом не стоят с тем вкладом в ребенка, который родитель вносит в этот момент.
Окситоцин – гормон, который вырабатывается при теплом тактильном контакте. В теле это ощущается как расслабленность, спокойствие, наполненность. На психическом уровне – это доверие и принятие.
Старт сепарации
Один год – это время, когда родителю необходимо начать отдавать часть ответственности за него самого малышу, например:
• Ребенок учится ходить, и родитель ПОЗВОЛЯЕТ ему упасть (где это безопасно) и подняться, возможно даже, самостоятельно, вместо того чтобы подхватывать и предостерегать. Иначе малыш не получает самостоятельного опыта, его прерывают. Это мешает ребенку получить обратную связь от своего тела, которая учит осторожности и лучшей координации.
Для ребенка сложно учиться вставать на ножки, удерживая себя в вертикальном положении, координировать повороты головы, движение рук и ног, смотреть под ноги и по сторонам, а там столько всего интересного. Ребенок падает и вновь поднимается.
• Ребенок тянется к игрушке, и ему помогают дотянуться, если у него не получается, чтобы достать самому, а не дают в руки, потому что так быстрее. Кажется, такая мелочь! Но для психики человека важно усвоить: «Я сам взял, приложив усилия, достал, пусть даже с помощью, а не мне просто дали!» И если родители постоянно вмешиваются в естественные попытки самостоятельности ребенка, как мы видели в примере выше, дают ему в руки предмет, до которого он пытается дотянуться, сами достают одежду, расставляют и убирают игрушки, развивается инфантильность, которая пагубно отразится на всей жизни человека.
Ребенок понимает: зачем что-то делать, стараться, если можно подождать, и желаемое само придет к тебе в руки. Сначала мама принесет игрушку, потом будет делать школьные домашние задания, собирать портфель, разбираться в школьных конфликтах с одноклассниками, выбирать институт, жену, решать, когда рожать внуков.
Если за ребенка все делают родители, он или останется на всю жизнь рядом с ними, или найдет себе супруга-проекцию, чтобы он/она продолжал выполнять материнскую функцию. Такой ребенок, а впоследствии взрослый лишен возможности развития, получения удовольствия от собственных достижений, он застревает в детско-родительских отношениях. Ему страшно делать самому, он не умеет. А взрослость предполагает самостоятельность.
Поэтому так важно не пропустить первый этап сепарации, самостоятельности, когда закладывается сила воли, мотивация действовать автономно, стремление достигать желаемого.
Пропущенный первый этап сепарации несет колоссальные пагубные последствия. При этом гиперопекающий стиль воспитания воспринимается психикой так же разрушительно, как и у детей, имевших дефицит внимания, например, брошенных родителями. В искаженных отношениях не формируется полноценно здоровая личность, не происходит становления взрослой части, на которую ребенок мог бы опираться в самостоятельной жизни.
Несмотря на то, что на гребне кризисных подростковых гормонов ребенок покидает «родительское гнездо», это длится недолго. В 99 случаях из 100 находится «причина», по которой он рано или поздно вернется домой под крылышко родителей.