Лужайка, вспомнила она. Была лужайка, точно.
Когда лужайка нашлась — возле одного дома она была, а возле другого не было, — Варваре стало совсем худо.
Ну куда ее несет?! Куда? Что она скажет, когда охранник спросит у нее, в какую квартиру и зачем прется это огородное чучело?!
Ну, пусть не чучело, пусть у нее теперь прическа и куртка — высший класс, но все равно явно не на уровне этого дома!
Варвара перевела дух, исподлобья посмотрела в чистый и просторный вестибюль, отдыхавший за тонированным стеклом, и ринулась вперед, сжимая в кармане карточку метро. Ринулась так отчаянно, что чуть было не стукнулась лбом в неторопливые раздвижные двери.
— Добрый вечер. Вы в какую квартиру?
Варвара стиснула и разжала зубы.
— Я к Ивану Берсеневу. Номера квартиры я не помню. Не знаю, — поправилась она. — Вы не могли бы…
Самое трудное было сказано, и она замолчала, переводя дух.
— Одну минуточку, — вежливо проговорил охранник и нажал какие-то кнопки на сложном пульте. Пульт тоненько загудел.
Скорее всего, его нет дома. Конечно же, его нет дома! С чего она взяла, что владельцы замков возвращаются домой сразу после работы, как все простые смертные, и ужинают, и думают о делах, и пьют чай, и смотрят телевизор. Конечно же, он отдыхает от тяжких дневных трудов с прекрасной феей в каком-нибудь «уютном местечке» типа «гнездышка ржанки», и ему весело с ней, и он вовсе не думает, что побитая и несчастная Варвара приползла к его порогу, чтобы просить о помощи!..
— Да, — сухо сказал пульт голосом Ивана Берсенева.
— Иван Александрович, к вам… — охранник вопросительно посмотрел на перепуганную посетительницу.
— Варвара Лаптева, — пролепетала та.
— Лаптева. Проводить?
После некоторой паузы, которая показалась Варваре вечной, Иван сказал все так же сухо:
— Да. Я встречу.
— Варвара?!
Она вздрогнула и оглянулась, чуть не свалившись с подиума, как тогда, в салоне мадам Монро.
По широким ступеням к ней поднималась… Лина Ахметова. Она поднималась спокойно, как к себе домой, и улыбалась во весь рот. Варвара попятилась.
— Добрый вечер. Вы к нам? — Лина приветливо кивнула охраннику, взяла Варвару под локоть сильной маленькой ручкой в черной перчатке. Звякнули ключи, негромкий запах заморских духов наплыл на Варвару, и она вдруг подумала, что сейчас упадет в обморок. Просто так, возьмет и упадет.
— Если бы вы сказали, что собираетесь к нам, я бы вас подвезла, — продолжала Лина сердечно и потянула ее в глубь сверкающего рая, туда, где за колоннами из темного мрамора угадывался лифт.
Варвара не собиралась «к ним», Варвара собиралась к Ивану Берсеневу и теперь не знала, как ей сбежать. Лифт был совсем близко, и путь к отступлению почти отрезан.
Уверенной рукой Лина нажала последнюю из немногочисленных кнопок, двери закрылись с приятным звуком, и лифт поехал.
— Устала, — сказала Лина и посмотрела на себя в зеркало, — ужасно. Сегодня не день, а безумие.
Она заправила за ухо иссиня-черную прядь и, закинув голову, посмотрела на Варвару. Варвара была раза в два больше нее.
— Как ваш шеф? Выяснили, куда он ходил?
Кровь молотила в виски, щеки предательски наливались пунцовым цветом, глаза под очками ничего не видели от слез.
Она должна бежать. Хоть в окно. Хоть в мусоропровод. Хоть в водосточную трубу.
Зачем она приехала сюда, зачем?! Что она выдумала?! Разве кто-нибудь сможет ей помочь, тем более Иван Берсенев?! Что может оправдать ее появление в этом доме, в этом лифте, в обществе этой милой, уставшей и такой уверенной в себе женщины?!
Кретинка, дура!..
Лифт остановился, разошлись блестящие двери, и Варвара увидела Ивана. Он полусидел на подоконнике, скрестив в щиколотках босые ноги. Дверь в его чертоги была распахнута настежь.
— Привет, — сказал он и заглянул Варваре за спину, — Лина, добрый вечер.
— Добрый вечер, — отозвалась Лина. Варвара посторонилась, давая ей дорогу. — Мы внизу встретились.
— Я только на одну минуту, — скороговоркой выпалила Варвара, — мне сумка моя нужна…
— Извините меня, — Лина улыбнулась, — я пойду. Я что-то устала сегодня. Увидимся, Варвара.
В полном смятении чувств, если только у нее остались какие-то чувства, как в замедленном кино Варвара увидела, что Лина поворачивается к ним спиной и неслышно идет по ковру, и пропадает за поворотом, и звенят ключи, и лает собака, и кто-то вопит радостным юношеским басом: «Мама пришла!»