Под портретом Петра Борисовича Лиго была надпись, из которой следовало, что это и есть знаменитый художник и клипмейкер Павел Белый. Причем о том, что он ныне покойный, в статье не было ни слова.
Варвара перевела дух и всмотрелась в фотографию.
Ну конечно, это он.
Она столько раз провожала его к шефу и столько раз подавала ему кофе, что узнала его сразу. И это совершенно точно был он, и никто другой!
Варвара еще раз пробежала статью и сунула газету под свое кресло. Потом она уберет ее в рюкзак, а сосед вряд ли спохватится.
Руки стали ледяными, а щеки очень горячими.
Так. Что происходит?
Несколько недель назад в их офисе появился тихий смирный человечек, сказал, что он Петр Борисович Лиго и шеф — Альберт Анатольевич — ждет его. Шеф незамедлительно его принял. Потом Петр Борисович приходил регулярно, и шеф так же регулярно принимал его.
Позавчера в кабинете у шефа Петр Борисович помер.
Шефа в это время на месте не было, и появился он только после того, как за ним сбегала Людка Галкина. Варвара слышала, как Петр Борисович ходил по кабинету, следовательно, он не мог помереть до того, как шеф отбыл к юристам. Когда Варвара вбежала, Петр Борисович лежал на полу, а рядом валялись монитор и клавиатура. Компьютер не был включен в сеть, а значит, шеф зачем-то соврал, когда сказал, что посетитель работает на компьютере. «Скорая» констатировала сосудистый спазм или что-то в этом роде.
На следующий день Варвару спешно услали в командировку, а Димке в ее квартире дали по голове.
Сегодня она узнает, что Петр Борисович Лиго жив, и его зовут Павел Белый, и у него украли — всего ничего! — полмиллиона швейцарских франков.
Что происходит?!
— Приятного аппетита, — усаживаясь, сказал сосед, и она вздрогнула, как будто он приложил электрический провод к ее голой шее. — Что с вами?
Газеты не было в кресельном кармане, а она вся тряслась, и щеки горели.
— Спасибо.
— Вы попробовали?
— А… нет пока.
— Еще вина для пани?
— Виски, — вдруг заявила Варвара, — и кока-колу. Со льдом.
Занервничала?
Правильно сделала, что занервничала! Или ты думала, что в газеты ничего не попадет?!
— Между прочим, — произнес Иван задушевно, — в Карловых Варах были почти все русские императоры и императрицы. Есть даже памятничек Петру Великому. Нужно подняться на фуникулере. Остановка называется «Олений скок». Там подают отличное пиво и всегда мало соотечественников. Семья Романовых…
Она не слушала.
— Что такое? — спросил он шутливо. — Не желаете говорить об императорах и императрицах?
— Нет, — сказала Варвара. У нее заболела голова, и в мозгу что-то крутилось с настойчивым жужжанием. Наверное, шарики заходили за ролики.
— Жаль. Такая чудесная буржуазная тема. Очень модная.
«Непробиваемый уверенный в себе козел, — вдруг обозлилась Варвара. — Что ты ко мне лезешь? Что тебе надо? Посиди ты спокойно хоть в самолете, недолго ведь осталось! Сейчас прилетим, и к твоим услугам будут все курортные крали, как отечественного, так и импортного производства, а от меня отстань. Я тебе все равно не гожусь!»
Десять минут назад ее так радовала эта поездка и то, что она летит на знаменитый курорт, и станет там шикарно прогуливаться в Димкиной куртке, и жить в отеле «Дворжак», и триста долларов греют ей душу, хоть она ничего не станет покупать — зачем?! — что от радости она готова была прыгать, как в детстве, по мягкому сиденью широкого кресла.
Все изменилось, как только она увидела в газете «Коммерсант» Петра Борисовича Лиго. Нет, то есть Павла Белого.
Нужно выяснить, кто помер у нее в кабинете, ведь кто-то точно помер. Нужно выяснить, что связывало их с шефом. Нужно выяснить, когда точно этот человек пришел к ним в первый раз. Нужно выяснить, зачем шефа так спешно вызвали юристы, как раз когда Петр Борисович собирался преставиться. Нужно понять, кто утащил у нее из сумки ключи от квартиры и зачем дали Димке по голове? Как он может быть связан с клипмейкером Белым? Он знал его? Дружил? Ходил в один детский сад? Прямо ли из Шереметьева он приехал в квартиру Варвары? Почему не предупредил родителей о том, что приезжает?!