— Раз уж вы здесь, — младший Этельбран подошел ко мне, демонстративно суя мне в руки рубашку, — не поможете? Я, кажется, плечо вывихнул.
Смутившись, приняла из его рук одежду, скорее по инерции, нежели осмысленно, а Морак тем временем уже повернулся ко мне спиной, готовый, что его сейчас будут покорно одевать. Я же отметила, что на спине у него также имелось несколько синяков и ссадин, включая довольно старые шрамы, похожие на порезы кинжалом. Представлять о том, где он мог их получить, не особо хотелось.
— Если уж одеться не можете, то зачем слуг прогоняете? — не удержалась от каверзного вопроса, а сама аккуратно подставила рубашку, помогая мужчине одеться и стараясь не доставлять своими манипуляциями какого-либо неудобства.
Пальцы волнительно дрогнули, но я попыталась собраться и держать себя достойно, в то время как Морак уже просунул руки в рукава и повернулся ко мне, обдавая легким дуновением ветра. От него приятно пахло весенним бризом.
— Зачем мне слуги, когда на горизонте постоянно маячите вы, — ответил мне мужчина не менее дерзко и ехидно.
Темные глаза смотрели на меня пристально и внимательно, захватывая дух и отдавая опасностью. В глазах зажегся волнительный огонек.
— Застегнитесь, — попросила я, а глаза сами собой опустились ниже, дальше рассматривать торс мужчины.
Ой, знали бы родители, уже за одно это пожалели бы, что отправили меня на отбор.
— Вас пытались убить? — отметила на груди, рядом с сердцем, еще один некрасивый шрам, побольше, и Морак тут же стал мрачнее тучи.
Хотела коснуться старого рубца, да и его свежая рана по-прежнему продолжала кровоточить, однако младший из братьев сдавил мои пальцы, сильно и резко, не позволяя мне до себя дотронуться.
— Не стоит, — предостерегающе прошептал он.
— Я вам, может, помочь пытаюсь, — возмутилась, в то время как он продолжал сдавливать мои пальцы, которые уже побелели. Хватка у него, конечно, звериная.
Неожиданно мужчина придвинулся ближе, окончательно сокращая расстояние между нами. Сердце вздрогнуло, а мозг запоздало подал сигнал к действиям. Я попыталась отстраниться, да только вторая рука уже легла на мою талию, крепко ее сжимая, и Морак впился в мои губы поцелуем, обескураживая и выбивая почву из-под ног.
Такого я точно не ожидала, явившись сюда…
Мужчина освободил мои пальцы, ослабив хватку, и я, чувствуя, как начинает кружиться голова, смяла его рубашку, зачем-то отвечая с не меньшей пылкостью. Сперва требовательный, жадный, поцелуй постепенно превратился в мягкий и утонченный. Ладонь скользнула по моей щеке, вызывая на коже легкие мурашки, после чего Морак все-таки отстранился, продолжая удерживать меня, будто чувствовал, что я вот-вот упаду.
Ритм сердца набатом отдавался в висках, я все еще плохо соображала, не понимая, почему вообще поддалась на такой порыв, ну а младший Этельбран, чуть прищурившись, довольно улыбнулся, как объевшийся сметаны кот.
— Вот теперь мне точно стало гораздо лучше, — блуждая искушенным взглядом по моим губам и восстанавливая дыхание, сообщил он.
Я же, оторопев, только глазами хлопала, все еще смакуя вкус его поцелуя. Сладкий, с толикой отчаяния и дерзости, заставлявшей сердце в груди биться волнительно и с удвоенной силой.
— Что вы себе позволяете? — наконец, нашла в себе силы заговорить, хотя вопрос не прозвучал ни разу не возмущенно, а просто сконфуженно.
— Ой, только не надо говорить, что вам не понравилось, — Морак отвернулся, небрежно застегивая рубашку, покуда мои пальцы не нащупали еще чего-нибудь лишнего.
Я снова распахнула рот, чтобы вставить что-то колкое и негодующее, но поняла, что мне правда понравилось. Понравилось, бездна меня забери! И от осознания этого лишь смущенно раскраснелась.
— Вы мной просто воспользовались, — обронила расстроенно. — С самого нашего знакомства пользуетесь.
Он не ответил, задумчиво глядя в окно. Будто вообще мою ремарку мимо ушей пропустил, хотя цвет лица вроде и правда приобрел более здоровый оттенок. Или просто солнечный свет так отражался от его кожи, делая ее здоровее?
— Будем расценивать ваше молчание, как подтверждение моих слов, — сообщила я тем временем.
Голова все еще кружилась, но не так сильно.
— М-м? — он отозвался, чуть вздрогнув и обернувшись на меня. — Мне воспитание вами воспользоваться не позволяет, — заявил мужчина, вновь оборачиваясь ко мне, и, покуда он застегивался, я отметила, что рана на боку практически затянулась.