Утром Сильвия встала с третьим бабушкиным петухом и стала не торопясь собираться. В эту ночь Домовой особенно старательно заплел ей косы, и Сильвия решила их не расплетать. Почему-то ей подумалось, что если она унесет на своей голове некий домашний оберег, он убережет ее, если что.
Если что – она особенно не задумывалась. Чему быть, того не миновать. Возможно даже, что домашние обереги теряют силу в Лесу, но все же это лучше, чем совсем ничего.
Сообщая бабушке, что она, Ильга и Берислав, внук Акимовича, собрались пойти на неделю в лесной поход, Сильвия опасалась, что та может ее не отпустить. Одно дело – прогуляться до речной излучины и посидеть, болтая ногами, на вербе, и совсем другое – уйти с ночевками. Но вместо обычного и логичного в подобных случаях запрета – твоя мама доверила тебя мне, я за тебя отвечаю и говорю «нет» – последовало спокойное разрешение.
- Ну что ж, иди, раз надо.
Это окончательно убедило Сильвию в том, что для нее задуманный поход неизбежен. Он – та судьбоносная точка ее жизненного пути, которую нельзя обойти или проигнорировать.
- Спасибо, бабуль! – Сильвия обхватила бабушку за шею, а та крепко обняла ее в ответ. Они стояли и покачивались, не отпуская друг друга. У Сильвии вдруг промелькнула странная мысль, что они обнимаются в последний раз.
- Только будь осторожна, - бабушка слегка отстранила ее от себя и взглянула в глаза.
- Не беспокойся, - поспешно заверила ее Сильвия. – Буду.
- А ты неплохая девочка, - задумчиво произнесла бабушка. – Жаль, что я не знала тебя раньше.
Сильвия промолчала, не зная, что на это сказать. Ей тоже было жаль.
- Но, наверное, так было нужно.
Бабушка еще раз прижала ее к себе и отпустила. Навсегда, пронеслось в голове у Сильвии, и с этого момента все стало удивительно спокойно и ясно. Все встало на свои места. Сильвия больше не сомневалась и не боялась. Делай, что должно, и будь, что будет.
Тем временем Ильга с Бериславом приближались к Пустым Болотам. Они прошли деревянный указатель и ступили на улицу Туманную. Берислав заметно оживился.
- Здесь что, никто не живет? Эти дома бросили?
- Их покинули, - неохотно ответила Ильга. – А это несколько иное.
- Так это же деревня-призрак! Люди устраивают экскурс-туры по таким местам. На этом можно неплохо заработать, особенно если есть, где остановиться на ночлег.
Берислав расстегнул футляр и приготовился вытащить камеру.
Ильга не разделила его веселья.
- Вы, городские, только и ищете, на чем заработать. А для здешних людей это, между прочим, настоящая трагедия. Не мелодрама какая-нибудь… - она замолчала.
Берислав чуть притих. Передумал фотографировать.
- Знаешь, - сказал он, - я вовсе не собирался тебя задевать. Я не хочу ссориться в самом начале путешествия, но, согласись, я ведь должен получать удовольствие от нашего похода. Иначе, зачем я вообще в него пошел?
Вопреки своему обыкновению Ильга не усмехнулась.
- Я понимаю, что ты городской парень, - сказала она, не сбавляя шаг и глядя прямо перед собой, - ты не нашего поля ягода и все такое. Тебе многое простительно по умолчанию. Но… здесь тебе надо подстраиваться. Ты… - подходящих слов Ильга не нашла и сделала несколько многозначительных жестов.
Берислав смотрел сбоку и на ходу пытался понять, что они означают.
Ильга сделала еще пару весьма энергичных взмахов руками, но и они не прояснили обстановку. Тогда Ильга выругалась, впрочем, без нецензурщины, и ее интонация мигом донесла до Берислава ее послание без лишних слов. Видимо, Ильга тоже не хотела ссориться в самом начале.
Некоторое время они шли молча. Наконец, Берислав не вытерпел:
- Слушай, я не дурак, я понимаю, что деревни вымирают, что это ужасно, но ведь жизнь – это энергия. Она не исчезает в никуда! Она переходит из одной формы в другую и… продолжается. На место уехавших людей возвращается дикая природа. И деревня возродится, только такой, как в прошлом веке, она уже никогда не будет. Ты же первая будешь против!
Ильга молчала. На этот раз мажорик был совершенно прав. Но для нее это слишком болезненный вопрос, чтобы разглагольствовать о нем с городским.