- Радуйся, - бросила Ильга. - Теперь ты можешь сэкономить на татуировках, такую тебе ни один мастер не понатыкает.
Все же это было безумно круто, и Сильвия с Ильгой никак не могли оторваться от рисунка, что оставила на теле парня ночная молния.
Багровая ветвистая линия покрывала грудь Берислава и, огибая сердце, спускалась к пупочной впадине. Сильвия с Ильгой всматривались в этот рисунок и… черт возьми, не сговариваясь, они обе решили: он напоминает не что иное, как карту.
Карту местности.
Двенадцать излучин – как река Пагуба, протекающая через местный Лес. А пупок – Большое Поганое озеро, куда они так стремились попасть.
- Ну, что там? – спросил Берислав, видящий рисунок на своем теле лишь сверху вниз.
- Красиво. Ты теперь такой весь безумно крутой пацан с таинственными шрамами. Проблемы с летним сочинением бесследно растворились во мгле, - иронизировала Ильга. – Теперь тебе есть, что написать. А неверящим есть, что предъявить. Легенды пойдут по всей школе, готовься взять свою славу!
- Ладно. Раз все так сошлось, я согласен, - объявил Берислав, заправляя в брюки карго свежую майку – Сколько тебе исполняется?
- Четырнадцать… - автоматически вырвалось у Сильвии.
- Четырнадцать? - в один миг понизила накал этого глобального события Ильга. – Значит, ты меня обманула? Сегодня тебе… тринадцать?
Сильвия не могла возразить против этого факта. Да, сейчас ей еще тринадцать. Но ведь она так хотела стать Ильге настоящей подругой! Она боялась, что возраст будет дурацкой преградой, которую юные люди выстраивают с совершенно нелогичным постоянством и ставят во главу угла. И почему-то это всегда срабатывает.
- Прости. Я так хотела подружиться с тобой… Я просто побоялась сказать. Правда!
- Ладно, проехали.
Берислав перевел взгляд с Сильвии на Ильгу. И обратно.
- Значит, ты у нас младшенькая.
- Только до завтрашнего дня, - ответила Сильвия. – Ну что, в добрый путь?!
Трое весело шли по Лесу. После вчерашнего происшествия жизнь казалась им неким чудом, еще одним из бесконечных шансов, предоставляемых Богом. Вот когда зарождается у человека глубинная мысль о вечности. О ней сложно рассказать другому, такие мысли думаются в одиночку.
Берислав, Ильга и Сильвия верили, что здесь с ними уже не случится ничего более страшного, чем удар молнии. И под землю они больше не провалятся.
Ребята шли, куда вела их Ильга, а она верила, что ведет их к цели.
Цель же определяло то, чему не было однозначного названия.
Кто-то величал это духом, наука считала особой энергией, а крестьяне прошлых веков называли Лихом Одноглазым, злой долей или лишним.
По доброй воле никто из смертных с ним дела иметь не будет. Но на ком есть сглаз, тому выбирать не приходится. До поры до времени сидит себе Лихо спокойненько, дремлет, не проявляется, но лишь даст человек повод, как Лихо тут как тут – проснется, сядет на шею – попробуй, сгони!
Кто-то пытается подарить другому подарок с «двойным дном». То есть не от чистого сердца, а надеясь, что с подарком перейдет и Лихо. Тому другому накликает оно несчастья и хвори, принесет беды всякие, но лишь бы отстало и не тревожило больше. Столь тяжко нести Лихо на себе, что человек на все готов, лишь бы избавиться от злой недоли, передать, скинуть лишнего.
Ильга и не подозревала, что своим последним плачем на берегу Пагубы оживила самую коварную лесную сущность, и приняла ее волю за собственную. Ей казалось, что она на верном пути к большой цели, все за нее и всё за нее. Ничто не способно помешать ей достичь своей цели, и ради нее она была готова на любые жертвы.
У Лиха нет своего дома, это вечная странница, изгнанная и отверженная всеми кланами. Лесовые, водяные, болотные и стерегущие не признают Лихо за свою. А ей никто и не нужен. Дух, не привязанный к месту обитания, волен гулять, где хочет. И не властен над ним даже всемогущий Леший.
- Ну что, на этот раз не заблудимся? – пошутил Берислав. – И мох растет там, где надо, и Полярная звезда на месте?
Поскольку до появления звезд было еще далеко, все посмеялись.