Рейт кивнул.
— Ну что же. Это… очень правильно с его стороны, я думаю. Но для чего он, этот аппарат?
Соландер недоуменно посмотрел на своего нового товарища.
— Ты что, никогда не видел… — Впрочем, подумалось ему, откуда в Уоррене могут знать о таких устройствах. — Когда он будет собран, я смогу смотреть на экран, вот здесь, в основании и поворачивать эти верньеры. Они регулируют высоту, широту и долготу для поиска объекта наблюдения в определенном направлении. Сейчас он повернут строго на север. Вот это — ручка общей настройки и переключатель. Вот здесь, видишь? Он позволяет верньерам переходить в режим точной настройки, так что ты можешь вести наблюдение за любым местом или объектом в пределах радиуса действия прибора. А здесь — тумблер включения звука, так что можно слышать все, что говорят люди. При сборке аппарата установка заклинаний для одновременной аудио- и видеотрансляции оказалась почти такой же сложной, что и регулировка перехода от грубой настройки к точной…
Рейт вздохнул, и Соландер, увлекшись объяснением принципов действия собранного им аппарата, оглянулся и увидел на лице мальчика какое-то странное выражение.
— В чем дело?
— Что она может делать, — спросил Рейт, — эта штуковина?
— Ну, — Соландер пожал плечами. — С ее помощью можно наблюдать за людьми. У этой модели радиус действия около пятнадцати фарлонгов — приличное расстояние. Можно, правда, установить усилители, чтобы видеть дальше, но тогда утратится чистота основного сигнала… Впрочем, это уже детали. Ну так вот, повернув видоискатель в направлении выбранного тобою места — нужно только, чтобы оно не было защищено магией, — ты сможешь наблюдать, что делают находящиеся там люди… А эта модель также позволяет слышать, что они говорят.
— Когда они находятся снаружи? — спросил Рейт. — Вне помещения?
— Не только. И внутри тоже. Только, конечно, не в таких местах, как наш дом. Отец установил мощные экраны по всему периметру. Все Драконы так сделали. И множество других людей, которые живут в Верхнем Городе, те, кому хорошо известно о приспособлениях вроде вьюеров. Не слишком-то приятно думать, что кто-то может наблюдать за тобой в любое время, когда ему заблагорассудится.
— Это уж точно, — согласился Рейт.
— Вообще-то забавно, — хохотнул Соландер. — Много интересного можно узнать, фокусируясь на местах, которые не защищены.
Рейт с сомнением посмотрел на своего нового товарища.
— Наверняка.
— Судя по твоему голосу, ты не в восторге от такой идеи.
— Верно, мне это не очень нравится. Мысль о том, что кто-то может наблюдать за мною в любое время…
— Не может, — перебил его Соландер. — Уоррены огорожены силовыми щитами.
— В самом деле? — удивился Рейт.
Соландер кивнул.
— Так же, как и дома богатейших и могущественнейших людей в мире?
Соландер снова кивнул.
— Но почему?
Озадаченный Соландер не нашелся что ответить. Он вдруг понял, что никогда раньше не задумывался над тем странным фактом — что целый городской район окружен защитным экраном, столь же непроницаемым, как и тот, который Рон Артис воздвиг вокруг дома.
— Я… это действительно трудный вопрос, — пробормотал Соландер. — Как только ты и твои друзья обоснуетесь здесь, мы выясним, в чем дело.
— Я и мой друг,- поправил его Рейт и добавил: — Вернее, моя подруга. Второго друга я потерял сразу после того, как отправился в прошлый раз за едой.
Соландер качнул головой, не понимая, о чем говорит Рейт.
— Потерял? Как потерял? Каким образом?
— Он сдался. Вернулся в дома и отошел ко Сну.
— То есть уснул? Ничего страшного в этом не вижу. И когда он вернется к тебе?
— Никогда, — горестно вздохнул Рейт. — Он уже слишком большой. Попытайся мы с Джесс разбудить его сейчас, он умрет. Так же, как умер мой брат.
Соландер задумался, пытаясь понять, что имеет в виду Рейт.
— Ерунда какая-то. Что же это за сон такой, от которого нельзя пробудиться?
— Видишь ли, — начал Рейт, — пища, которую употребляют люди в Уоррене, заставляет их спать на протяжении всей их жизни. Глаза у них открыты, они исполняют инструкции, даваемые им в световых молитвах, и следуют указаниям богов, но когда им не говорят, что делать, они и не делают ничего. Просто сидят и глядят в пространство. Всю свою жизнь они сидят и смотрят незрячим взглядом в пространство.
Соландер поежился.
— А многие люди так живут?
— В Уоррене — все. Матери дают Питание своим детям как только те появляются на свет, и малыши при этом даже не плачут. Они засыпают, потом пробуждаются, матери дают им Питание, следуя инструкциям световых молитв. Дети вырастают и строем ходят на занятия, где заучивают команды, которые им подают, — как умываться, какие совершать движения, когда они сидят, чтобы на телах у них не появлялись язвы. Им командуют, как пользоваться туалетом и как смывать за собой. А также тому, как, взяв свои чашки, получать Питание из специальных кранов.
Рейт закрыл глаза, вспоминая бесконечные монотонные указания богов, вещающих во время световых молитв:
Рейт стряхнул с себя неприятное воспоминание. Сейчас нужно думать о другом, приказал он себе. Надо добыть для них с Джесс документы, подтверждающие их право находиться в Верхнем Городе. Нужно придумать легенду, которая позволит им внедриться в огромную семью Соландера. Надо во что бы то ни стало выбраться из Уоррена, но тому, кто вызволит их отсюда, надо, прежде всего, проникнуть туда — а это задача не из легких.
Соландер сидел, горестно покачивая головой. И молчал — у него не было слов, способных утешить того, кто жил в таком аду. Все, что он мог сделать сейчас, так это попытаться помочь Рейту и его подруге убраться оттуда. Соландеру исполнилось всего лишь пятнадцать, и у него не было иллюзий относительно того, что он способен совершить такое самостоятельно. Живя жизнью привилегированного затворника, он фактически не имел возможности найти себе помощника в таком рискованном предприятии. Он проводил практически все свое время в занятиях, практикуясь в вещах, которые прочили ему блестящее будущее, — магии отца и философии матери. Даже внутри своей семьи мальчик почти не имел друзей.
И все же у Соландера имелся на примете человек, который, как он думал, способен помочь ему, — дальняя родственница. Она была на несколько лет старше его, а тайные увлечения заставляли ее покидать время от времени Верхний Город и сходиться с людьми такого сорта, с которыми, как полагал Соландер, ему самому никогда не удалось бы даже коротко пообщаться. Они с Соландером прекрасно ладили. Он производил на нее глубокое впечатление своими амбициями и способностями к магии. Оба частенько и с огромным удовольствием рассуждали о важности и своеобразии «Размышлений о Чадраи» и «Тософи Фешиппи Таготгот».