Джон Ди напряженно размышлял. Его охватили сомнения. Неужели шпинель и впрямь сотворилась из крови жертвенного козленка с помощью древних заклинаний. В голове это не укладывалось. Может, друид просто обманул, продемонстрировав некий фокус? Маг и сам иногда прибегал к таким невинным обманам. Видимо, жрец решил показать астрологу, настолько сильна древняя религия. А если нет? Если шпинель и впрямь была положена на жертвенник божественной дланью?
Доктор совсем запутался в своих мыслях. В отчаянии махнув рукой, он постарался переключиться на что-то другое. А юный Уилли в это время напевал балладу, бывшую в последнее время у всех на слуху:
Джон Ди обернулся в седле и неодобрительно посмотрел на мальчика, но тот словно и не заметил укоризны во взгляде своего господина. Его звонкий голосок, казалось, пробудил лес, дремлющий по-стариковски. По кудрявым верхушкам трехсотлетних дубов пробежал ветерок, они закряхтели, застонали; ветер разорвал плотный лиственный шатер, и солнце наконец заглянуло в мрачное царство Священной Рощи, вызолотив своими лучами опавшую дряхлую листву, которая вмиг стала похожа на дорогой ковер.
Глава 1. КАПЕРЫ
Небольшой двухмачтовый пинк[14] «Двенадцать апостолов» прыгал на балтийской волне словно резвый конек. Капитан судна, подданный датской короны Карстен Роде, стоял на юте и с беспокойством вглядывался в туманный горизонт. Он был высок, широкоплеч, и в каждом его движении угадывалась нерастраченная энергия молодости. Резко очерченное лицо с хищным орлиным носом обрамляла короткая темно-русая бородка, стрелки небольших усов смотрели в небо, а живые светло-серые глаза капитана сверкали, как два бриллианта.
Время от времени Карстен Роде оборачивался, и тогда на его молодом, но уже изрядно обветренном лице морского скитальца появлялась довольная улыбка. Позади в кильватер шли семь пузатых торговых посудин, нагруженных под завязку. И все они принадлежали ему! Капитан чувствовал себя по меньшей мере адмиралом с таким флотом.
Ранним утром — еще и петухи не пели — он покинул Ругодив, как московиты называли Нарву, и теперь держал курс на Копенгаген, где намеревался с большой выгодой продать товары, закупленные у русских: кожу, хлеб, сало, меха и пеньку. Карстен Роде с благодарностью вспоминал бывалого моряка и торговца Ханса Берге. Тот дал ему добрый совет, куда вложить капитал, нажитый на каперской[15] службе у датского короля Фридриха II. Капитан даже представить не мог, что медь, олово и порох в Московии так дорого ценятся. За этот товар он выручил гораздо больше, чем предполагал. Если Фортуна, эта капризная, своенравная девка, ему не изменит, то вскоре он, голштинец[16] Карстен Роде, сын разорившегося бауэра[17], станет вровень с самыми известными представителями старых купеческих фамилий.
— Капитан! Не пора ли нам потешить старину Бахуса? — раздался рядом веселый голос.
Карстен Роде покосился на подошедшего штурмана Ганса Дитрихсена и отрицательно покрутил головой.
— Тебя что-то тревожит? — спросил штурман.
— Да. Польские каперы. Это их места. Впереди остров Даго. Хорошо бы проскочить его, пока над морем висит туман...
— Пусть помогут нам святой Николай и матушка Бригитта... — Ганс перекрестился.
«Давно ли ты, дружище, стал таким набожным?», — хотел было подколоть друга и земляка Карстен Роде, но сдержался. Ганс Дитрихсен тоже был капером и отличался большой храбростью в абордажных боях. Вместе они пустили на дно много шведских и польских посудин, и кутласс[18] Ганса никогда не оставался чистым.
Балтийское море в те времена являло собой арену ожесточенной борьбы нескольких держав, бившихся за установление своего контроля на торговых путях, связывающих балтийские порты. Польские, литовские и шведские корсары перехватывали датские и ганзейские[19] купеческие суда, шедшие в Ругодив и другие города, принадлежавшие русской короне. Одни только копенгагенские купцы понесли от морского разбоя убытку больше чем на 100 тысяч талеров[20]. В ответ на это их король Фридрих II снарядил свою флотилию каперов. И понеслась потеха, в которой Карстен Роде принимал живейшее участие.
14
Пинк, пинка — двух- или трехмачтовое промысловое и торговое судно XV—XIX вв. с плоским дном, выпуклыми боками и узкой кормой; в Северной Европе имело 2 мачты с прямыми, а на Средиземном море — 3 мачты с косыми латинскими парусами. Использовалось для разведки и крейсерских операций. Водоизмещение 50—200 т. Вооружалось гладкоствольной артиллерией, в основном калибра 4—8 фунтов (до 20 пушек). На Балтике пинком называли любое небольшое судно с узкой кормой. Ценилось за скорость и маневренность.
15
Капер, корсар — частные лица, которые с разрешения верховной власти воюющего государства снаряжали за свой счет судно с целью захватывать купеческие корабли неприятеля, а иногда и нейтральных держав (нем.).
16
Голштинец — житель датского герцогства Голштинии (Голштейна), расположенного на севере Германии.
18
Кутласс — главное холодное оружие пиратов — короткий, заостренный с одной стороны меч. Внешне напоминал саблю, но был короче и массивнее.
19
Ганза — союз немецких свободных городов в XIV—XVII вв. в Северной Европе. В него входили города Германской империи, либо города, населенные немецкими гражданами (бюргерами), имеющие автономное городское управление и собственные законы. В ганзейских городах существовали представительства и филиалы Ганзы (конторы),
20
Талер — большая серебряная монета, эквивалент золотого гульдена (см. с. 43), которую начал чеканить в 1484г. эрцгерцог Тироля Сигизмунд. Талер делился на крейцеры в Австрии и Юж. Германии; в Сев. Германии он делился на гроши. Количество серебра в талере примерно 27 г.