Костя был очень рад, что старому кузнецу удалось избежать гибели. Но он-то теперь остался совсем один. И тут же мальчик подумал: «Нет, я не один. Со мной знамя, которое я должен сберечь». Костя понял, что он как бы остался на ответственном посту с важным заданием.
Лето было на исходе. Скоро наступит осень, начнутся дожди, а потом и зима нагрянет. Тоскливая пора, тяжёлое время. Костя сидел на скамье под вишней, глубоко задумавшись.
Стукнула калитка, и в садик вбежал запыхавшийся соседский мальчик Митя.
- Смотри-ка, смотри!- и он протянул Косте отпечатанную в типографии листовку на русском и украинском языках.- У нас в Куреневке школа открывается. Понимаешь?
Костя внимательно прочитал листовку. В ней извещалось, что с согласия властей в городе открываются школы для обучения украинскому и русскому языкам; дети, желающие учиться, должны явиться на регистрацию 1 сентября 1942 года к 5 часам дня. Далее сообщались адреса школ, куда следовало собираться. В числе прочих был указан и адрес куренёвской школы.
- Ну, что скажешь, Костя?-радостно заговорил Митя.- Здорово, а? Учиться будем, понимаешь?
- Брехня всё это, наверно,- не очень уверенно возразил Костя.
- А мы сходим, посмотрим,- уговаривал Митя.
- Сходить можно,- согласился Костя.
Наступило первое сентября. Мать с утра хлопотала, собирая Костю в школу. Достала из подполья припрятанные учебники.
- Книжки возьмёшь, Костенька?
Костя подумал и решительно ответил:
- Нет. Учебники-то ведь советские. За них ещё влетит, пожалуй. Да сегодня, наверно, занятий не будет, а только запишут по классам. Пойду просто так, без всего.
На улице Костю уже поджидал Митя. Они вместе направились к школе, которая была расположена в центре посёлка. Обгоняя их и весело переговариваясь, туда же спешили мальчики и девочки. Митя торопил, но Косте почему-то не очень хотелось идти в школу, и он не спешил. Ему не верилось, чтобы фашисты всерьёз решили заняться образованием советских детей.
На широком школьном дворе толпились мальчики и девочки. Костя осмотрелся. Никого из знакомых учителей и учительниц не было видно. По двору сновали какие-то неизвестные люди в штатском, у ворот стояло до десятка вооружённых полицаев. Медленно тянулось время. Самые нетерпеливые из ребят начали громко кричать:
- Чего нас здесь держат?
- Где директор?
- Начинайте, а то уйдём.
Несколько ребят решительно двинулись к воротам. Костя присоединился к ним. Но полицаи преградили дорогу.
- Назад! Назад! Не велено.
У Кости заныло сердце от какого-то неясного предчувствия: «Что они хотят с нами делать?»
В это время на школьное крыльцо поднялся седобородый старик в старомодном сюртуке. «Наверно, директор»,- подумал Костя. Затем вынесли столик и стулья. Невзрачный чахлый писарь сел за столик и развернул тетрадь. Старик поднял руку.
- Дети!-заговорил он хрипловатым голосом.- Сейчас вас запишут в школьный журнал, затем вы получите обмундирование и завтра с утра - с богом за учёбу. Начинайте!- махнул он рукой писарю, а сам отошёл в сторону, утирая платком вспотевший лоб.
Началась регистрация. Писарь у каждого спрашивал имя и фамилию, адрес, сведения о родителях и в каком классе учился. Прошёл час, другой, третий. К удивлению Кости, без всяких возражений записали даже двух еврейских мальчиков. «Как же так?- подумал он.- То они евреев отовсюду гонят, а этих приняли. Тут что-то не то, не настоящее». Но, в чём дело, всё ещё не мог догадаться.
Когда очередь дошла до него, он, неожиданно для себя, на вопрос писаря: «Фамилия?»- ответил:
- Бондаренко Константин.
Удивлённый Митя дёрнул друга за рукав. Но Костя только кивнул ему, дескать, подожди, потом узнаешь. Недоумевающий Митя отошёл в сторону. Он даже пропустил свою очередь, чтобы расспросить товарища, почему он сказал неправду. Сообщив такие же вымышленные сведения и на другие вопросы, Костя облегчённо вздохнул. Так будет лучше. Кто их знает, для чего они всё это записывают.
- Зачем ты соврал?- шёпотом спросил Митя.
- А так, на всякий случай,- также шёпотом ответил Костя.- Тут что-то нечисто. Может, нас вовсе и не в школу записывают.
- А куда?
- Не знаю. Только лучше бы и ты чужую фамилию сказал.
Митя задумался, но тут же нашел выход.
- А знаешь, Костя, что? Я и записываться не стану. Может, не заметят,- вон ведь нас сколько тут.
- Верно,- согласился Костя,- может, сойдёт.
Отойдём-ка в сторону.
Перепись тем временем продолжалась. Приближались уже сумерки.
Незадолго до конца регистрации Костя заметил, что директор поминутно, с каким-то нетерпением поглядывает на ворота, около которых неподвижно стояли полицаи.