– Что ж, – сказал я, услышав, как Дюрок произносит очередную угрозу. – Вы можете сделать с ним все, что угодно, когда появится такая возможность, но сейчас вопрос скорее в том, что он хочет сделать с нами?
– Пускай делает, что хочет! – воскликнул юноша. – Я в долгу перед своим отцом.
– Это просто глупость, – оборвал его я. – Вы в долгу перед отцом, а я в долгу перед своей матушкой. Поэтому я обязан выбраться из переделки живым и здоровым.
Мое замечание привело его в чувство.
– Я слишком много думал о себе, – пробормотал юноша. – Простите меня, месье Жерар. Посоветуйте, что же предпринять.
– Что ж, – сказал я. – Оставаться здесь, среди головок сыра, не сулит ничего хорошего. Они намереваются прикончить нас любыми способами. Совершенно уверен в этом. Они надеются, что никто не знает, где мы находимся, и не сможет выследить нас. Вашим гусарам известно, куда вы направились?
– Я ничего им не сказал.
– Хм, очевидно, что с голоду мы здесь не умрем. Они обязательно придут, чтобы прикончить нас. Позади баррикады из бочек мы сможем легко продержаться против пяти разбойников, которых видели. Вот они и послали гонца, видимо, за подмогой.
– Мы должны выбраться, пока гонец не вернулся.
– Точно, или мы не выберемся отсюда уже никогда.
– Разве нельзя поджечь эту дверь? – спросил Дюрок.
– Нет ничего проще, – ответил я. – В углу стоит несколько фляг с маслом. Единственное неудобство состоит в том, что мы вдвоем поджаримся и станем похожи на румяный устричный паштет.
– Что вы предлагаете? – отчаянно воскликнул Дюрок. – Ах, что это такое?
Из окна раздался низкий звук. Мелькнувшая тень закрыла звезды. Маленькая белая рука сверкнула в свете лампы. Что-то блеснуло между пальцев.
– Быстрее, быстрее, – послышался женский голос.
Мы немедленно вскочили на бочку.
– Они послали за казаками. Вашей жизни угрожает опасность. Ох, все пропало, пропало.
Раздался звук шагов, хриплые проклятия, удар… звезды вновь безмятежно засияли в окне. Мы беспомощно стояли на бочке, помертвев от ужаса. Минуту спустя мы услышали приглушенный вскрик, переходящий в стон. Где-то вдалеке хлопнула массивная дверь.
– Негодяи схватили ее. Они убьют ее! – воскликнул я.
Дюрок спрыгнул на землю с видом человека, который утратил рассудок. Он стал кулаками стучать по двери так яростно, что разбил руки в кровь.
– Ключ! – закричал я, подобрав ключ с пола. – Она успела бросить ключ в тот момент, когда ее волокли прочь.
Мой товарищ схватил ключ, радостно вскрикнув. Секундой позже он швырнул его на землю в припадке отчаяния. Ключ был настолько мал, что терялся в гигантской замочной скважине. Дюрок уселся на один из ящиков и обхватил голову руками. Он начал всхлипывать от отчаяния. Я тоже готов был зарыдать при мысли о женщине и о том, насколько мы беспомощны.
Но меня не так легко сбить с толку. Нам явно передали ключ с какой-то целью. Девушка не могла принести нам ключ от входной двери, так как его, вероятно, носит в кармане ее приемный отец. Тогда что же заставило ее рисковать собой и передать нам этот ключ? Чего стоят наши головы, если мы не догадаемся, что кроется за этим?
Я стал сдвигать ящики один за другим. Дюрок, в которого моя смелость вселила надежду, бросился помогать мне с удвоенной силой. Нам было нелегко: многие ящики оказались большими и тяжелыми. Но мы не обращали на трудности никакого внимания, работали, как сумасшедшие, передвигали бочки, круги сыра и ящики с барахлом в центр комнаты. Наконец на нашем пути осталась одна громадная бочка водки, закрывавшая угол. Совместными усилиями мы откатили ее в сторону и обнаружили небольшую деревянную дверь. Ключ подошел. Мы не могли сдержать крик восторга, когда дверь отворилась. С лампой в руке я протиснулся в узкое отверстие. Мой товарищ по несчастью следовал за мной.
Сейчас мы оказались в пороховом погребе замка – суровом мрачном помещении. Вдоль стен стояли ряды бочек. Один бочонок оказался посредине с открытой крышкой. Порох высыпался из него и лежал на полу черной кучкой. Далее виднелась еще одна дверь, но и она оказалась запертой.
– Положение ничуть не лучше, – воскликнул Дюрок. – У нас нет ключей.
– У нас дюжина ключей, – ответил я.
– Где?
Я указал на бочонки с порохом.
– Вы собираетесь взорвать двери?
– Да.
– Но вы рискуете взорвать пороховой погреб.
Дюрок был прав, но я нашел что возразить:
– Взорвем дверь кладовой.
Я промчался обратно и схватил жестянку, в которой лежали свечи. Она была размером с кивер – достаточно, чтобы вместить несколько фунтов пороха. Дюрок насыпал порох внутрь, а я тем временем выковырял свечной фитиль. Лучшую петарду вряд ли соорудил бы заправский сапер. Я поставил три круга сыра один на другой, а сверху жестянку с порохом. Теперь она касалась замка. Затем мы зажгли фитиль и бросились в укрытие, захлопнув за собой дверь порохового погреба.