Гл. 2
— Они полезли в этот лаз, — скрипит зубами мой друг. Не отжимая от воды, он лихорадочно надевает промокшую одежду, затем вытаскивает из кожаного чехла, густо пропитанный смолой факел.
— Да, и любая секунда промедления… — я не договорил, щадя чувства убитого горем сильного мужчины. Быстро высекаю огонь, поджигаю трут, затем факел, пламя, рассыпая искры, с треском вспыхивает, осветив набухшие от влаги своды, затем в размышлении произношу: — У нас четыре факела, каждый горит около часа, в нашем распоряжении меньше четырёх часов.
— Чего же мы ждём? — видя мою нерешительность, Семён с недоумением смотрит на меня.
— Сейчас, правильнее всего, сообщить Аскольду и лишь после этого лезть в пещеру.
— Ты ли это говоришь? — удивляется Семён. — Только что сам говорил: «любая секунда промедления».
— Никто не знает, что мы здесь, если с нами что-то случится, детям уже никто не поможет.
— Потеряем много времени, вероятно, уже сейчас они в смертельной опасности, надо рискнуть, — убеждённо говорит мой друг и взглядом натыкается на бухту верёвки, которая висит у меня на плече. — Ты и сам такого же мнения, — утверждает он, — всё предвидел.
— Ты прав, пещеры столь опасны, что надо идти немедленно… мы не успеем сообщить наверх, — я отчётливо вспомнил свой первый визит в подземную страну, встречу с пещерными монстрами, ужаснулся, если дети с ними столкнутся, их мгновенно растерзают.
Семён с шумом втискивается в подземный ход, я едва поспеваю за ним. Откуда у такого большого человека столько прыти? Его топор бьётся о стены, высекая снопы искр, а он всё увеличивал темп. Меч путается между ног, верёвка цепляется за выступы, это так невыносимо нестись в узком пространстве. Постепенно тело согревается, одежда подсыхает благодаря энергии тела.
Стремительно мелькающие стены, резко расходятся в стороны, Семён вылетает в пещёрный зал, не держит равновесие, ноги скользят, руки взмахиваются в поисках опоры и он с глухим хлопком сваливается в подземное озерцо. Брызги в разные стороны, факел с истошным шипением входит в воду, на мгновенье вспыхивают призрачным огнём сталагмиты, и нас сдавливает темнота.
— Чтоб её! — в потрясении ругается Семён.
— Большой темп задал, пещеры это не любят.
— Чего раньше не сказал? — огрызается друг.
— Не успел.
— И что сейчас мне делать? Промок как мышь, факел испортил.
— Одежду как можно тщательней выкрутить, не дай бог переохлаждение получишь. Дальше я поведу, пропускать тебя первым, рискованное занятие.
Семён стягивает одежду, я помогаю её отжать, он недовольно сопит, злится на себя. Я смотрю по сторонам, полное отсутствие света, но, будто сполохи красных вспышек, может это от усталости в глазах, но тревожно.
— Позовём ребятишек? — шёпотом произносит Семён.
— Не вздумай, это на наш мир, вести надо с чувством такта.
— Давай факел зажжём.
— Подожди, успеем. Ты случайно красный свет не видишь?
— Где? — тревожится напарник.
— Смотри прямо.
— Кроме темноты, ничего нет.
— А мне кажется там багровые отблески. Может светиться лунное молоко, но оно обычно гаснет через несколько секунд после направления на него света, а здесь он постоянный. Я пройду вперёд, а ты подготовь факел, как только скомандую, быстро зажигай.
Семён отчаянно сопит, но более этого других эмоций не выражает, я медленно двигаюсь, на ощупь огибаю озерцо, чувства обостряю до придела, всматриваюсь так, кажется, глаза вышли из орбит и зависли на стебельках. Но странное дело, кое-что различаю: тёмные стены, сталагмиты, торчащие на пути и красный свет — его вижу столь отчётливо, даже отражающиеся отблески на окружающих предметах и запах, ни с чем несравнимый, в комплексе пахнет извёсткой и яблоками, подхожу ближе и ближе и понимаю — меня изучают. Некто пристально смотрит на меня, но пока не разобрался я пища или охотник. Между камней таится существо, наросты над глазами и излучают красный свет, уже различаю контуры, оно бочкообразное, голова больше туловища, вроде вижу блеск острых зубов. Страх как предатель вторгается кровь, сердце учащённо бьётся, ладони потеют. Существо чует моё состояние, свечение усиливается, я догадываюсь, замеряет расстояние для броска. Ах ты тварь! Злость вышвыривает страх, внезапно мне захотелось впиться зубами в безобразную плоть, рвать её и пить белёсую кровь. Забываю о своём мече, растопырил руки, увеличивая шаг, и иду на тварь. Животное сжимается, красный свет гаснет, ужас всколыхнул моё сознание, но не мой — хищника, кровь вскипела, я бросаюсь в атаку. С немыслимым проворством пещерная тварь метнулась назад, когти скрипнули по камню, и она позорно бежала, я останавливаюсь, тяжело дышу: — Ну, что же ты, зажигай факел, сколько можно ждать!