На то, чтобы добиться результата, у меня ушла вся ночь и большая часть сил. Однако мне удалось задуманное. Я вернул жизнь цветку, застывшему во времени. Но для этого пришлось применить один гриб. Так что слова отца о том, что я убил своего эльк-сохра были не верны. Я дал ему жизнь.
И именно этот цветок я подарил ей. Мне хотелось, чтобы частица моей души всегда была рядом с ней. Мы проводили время вместе, осматривали лес, используя воздушные тропы, плавали в озерах, собирали ингредиенты для зелий, она ведь была алхимиком и весьма неплохим, бегали от косверенгов на болотах, и это было здорово. А потом… она мне подарила дочь, — улыбка на лице Арднора стала ещё более добродушной. — Ты её хорошо знаешь, раз даже я ощущаю её энергию, исходящую от тебя. Моя маленькая Нари была очень похожа на свою маму. Видел бы ты как радовался Сильвар, когда увидел свою внучку. Он прыгал от радости, как будто вновь помолодел на десяток миллионов лет, хе-хе-хе, — улыбка медленно сползала с лица лешего. — Мы прожили вместе с Лиарой счастливую жизнь. Жаль, что эта совместная жизнь была слишком коротка.
Я был в лесу и как раз изучал кое-что новое, а именно их, — Арднор указал на грибы из Садов Смерти, которые будто сделались больше от гордости. — Я так и не смог выяснить, каким образом они появились в лесу Арин, но это случилось за пару месяцев до события, из-за которого я нахожусь здесь.
Эти грибы не так уж сильно отличались от тех, что росли в лесу Арин, разве что впитывали смерть вместо жизни, но, по сути, были схожими организмами. Мы изучали их вместе с Лиарой, которая смогла узнать немало интересного о растениях и грибах из садов самой Смерти. О, она была великолепна, и с её светлым умом мне сложно было сравниться.
В тот день я ощутил тревогу и поспешил в Забытьё, благо для меня это не составляло особого труда. Но я опоздал. Если бы я ощутил это хотя бы минутой раньше, то всё было иначе, но случилось то, что случилось. По каким-то причинам Лиару убили, но вот духу убить мою дочь у сельчан не хватило. Впрочем, мне в тот момент уже было всё безразлично.
Мой эльк-сохра защищал мою возлюбленную, должен был это делать, но был заточен обратно в камень, словно кто-то развеял все мои старания и вложенную в него жизнь, вновь остановив для цветка время.
Когда я увидел кровь, то первым делом применил исцеление, вложив в него всю силу без остатка, но никакого эффекта это не произвело, разве что яркий свет заполонил всё вокруг, заставив жителей ошарашено уставиться на меня.
Призвав грибы смерти и отчаяния, я попросту начал расправляться со всеми, кого видел. Я до сих пор не жалею о своём поступке, совсем. Так как магии жизни во мне не осталось, пришлось позаимствовать энергию у моих новых эльк-сохра и впитать ту, которая исходила из погибших. Энергия Смерти, на мой взгляд, имела мало отличий от Жизни, так что я почти не ощутил разницы при использовании заклинаний. Тела убийц разлетались на кусочки и превращались в прах. Но моё буйство продолжалось недолго. Отец остановил меня. С тех пор я и нахожусь здесь, вполне заслужено. Вот и вся моя история, которую ты хотел узнать.
Глава 28. Итог. Решение. Как сложна бывает жизнь
— Стоп-стоп, — сказал я, пытаясь всё осмыслить. В словах Арднора я не ощущал лжи, но что-то тут было не так. — Я думал, что эти грибы принес с собой беглец из Садов Смерти, но тогда почему ты ничего об этом не говоришь?
— Беглец? — вопросительно поднял бровь леший. — Это уже интересно.
— Сильвар сам его убил, сказав, что беглец не смог бы выжить, а ещё его рассказ несколько отличался от того, что рассказал мне ты, — немного нахмурившись, сказал я. Я не понимал, кто из них мне врёт, но всё же склонялся к тому, что это делал… Сильвар. Чёрт. Я теперь запутался ещё больше. Но я совсем не понимаю, для чего он посадил своего сына сюда. — Так зачем же ты строил из себя типичного злодея, когда мы пришли к тебе в тот раз?
— А разве ты хотел бы показаться своей дочери после того, как поубивал столько людей? — задал он встречный вопрос. — Более того, она всё это видела. Смерть матери и море крови не прошли даром для двенадцатилетнего ребёнка. У неё исчезли воспоминания, или какая-то их часть. По крайней мере, отец говорил, что меня она не помнит, впрочем, как и его, и мою маму. Разве что Лиару, она смутно, но помнила. Это всё, что мне известно.