Отложив рукописную книгу в сторону, Жук убрал из ларца прослойку ткани. Все пространство в серебряной окантовке предстало как запечатанные воском пчелиные соты. Только в ячейках — мешочки из той же холщовой ткани, туго набитые и крепко завязанные. Содержимое слаще меда.
Один мешочек лег плашмя на ладонь. Жук качнул рукой вверх-вниз.
— Тяжелый, — сказал он, — килограмма два.
— Золото, братаны, золото! — завопил Жига. — Завтра же покупаем по джипу с водительскими правами в придачу. Ведь деньги могут всё! Анастасия Ивановна выстроит терем вот такой высоты и вот такой ширины!
Жига выхватил из рук Жука мешочек, быстро развязал тесёмку, глянув вовнутрь, подкинул находку. Да так рьяно, что мешочек, шмякнув в потолок, рухнул вниз дождем из монет.
Ребята оторопели — от сумасбродства товарища, от звона старинных монет. Каждый присел на корточки и загреб ладонями сколько смог.
— Жига, ты с ума сошел, — ругнулся Жук и скомандовал на правах наследника дома. — Собираем все золото и кладем на стол.
— Это не золото, — проронил Жора, рассматривая монету и так и эдак. — Монеты серебряные!
— Серебро тоже в цене, — заметил Жук.
Жига воскликнул:
— Эх, было бы золото! Представляете, оканчиваем школу, и нам выдают выпускной аттестат, а жизнь во главе с госпожой Удачей преподносит на блюдечке с голубой каемочкой выходное пособие, подъемные так сказать, на которые сразу можно купить все то, ради чего пашут всю последующую жизнь: дом, автомобиль, банковская карта с многомиллионным счетом.
— Например, Фимке, это все батяня преподнесет, — заметил Жора.
— У нас, к сожалению, нет таковых, — сказал Жук.
— Зато есть госпожа Удача, которая любит смелых и отчаянных! — парировал Жига.
— Это ты про кого. — Жора округлил глаза.
— Про нас. Представляете, у нас теперь все есть, зачем тогда работать? — Жига не унимался. В голове стучало: деньги-деньги-деньги…
— Наоборот, когда работаешь не за деньги, а по желанию — это в кайф! — заметил Жук.
— Вы, смотрю, размечтались шибко! — сказала бабушка посмеиваясь. — А вот как не дам?!
— Да ну, тут деньжищ всем хватит! — Жига опасливо глянул на бабулечку, ей-то куда столько денег одной?
— Смотрите, как плотно уложены мешочки. Это значит… — Жук сделал паузу.
— Что?! — вскричали друзья в один голос.
— Это значит, что где-то серебра гораздо больше, где-то сокрыта главная сокровищница, откуда черпали вот в такие мешочки.
— Точно! Бабушка, мы готовы у тебя распилить весь дом и перекопать весь огород, и даже просеять всю землю.
— Ловлю на слове, — сказала Анастасия Ивановна.
— Мне подсказывает интуиция, основная сокровищница не здесь. Где-то в дремучих лесах, в потаенной шахте. Путь туда описан в этой рукописной книге. Сейчас бы её назвали дневником. Дневником искателя древней сокровищницы. — Жук взял в руки книгу, стал листать.
Красивый каллиграфически правильный почерк. Каждую запись предваряет календарная дата, как правило, последние числа месяца: подводился итог, столько-то повозок с песком вывезено, столько-то унций золота намыто. Далее шло перечисление по каждому работнику. Это, быть может, интересно в познавательном плане для историка-краеведа. Ребята искали другое, листая страницу за страницей.
Вдруг в книге почерк сменился с филигранного на корявый. И пошел уже в повествовательном духе о мерзавце уряднике, о каком-то следе из Сибири. Жук читал вслух, поминутно сбиваясь, отчего смысл терялся…
Сердце заколотилось, когда увидели схему, аккуратно вычерченную в развороте книги на двух листах. Показан участок железной дороги, по-видимому, в качестве основного ориентира. Две железнодорожный станции нанесены с ятями и етями: дореволюционный шрифт требовал перевода, а его рукописная версия затрудняла понимание.
На прогоне между станциями указан верстовой столб, какой-то полустанок. Тонкая красная нить потянулась в глубину леса. Есть знаки в виде наименований горной гряды (Стылый Камень, Киндарейка и т.п.). Красная линия упирается в жирно обведенный большущий круг, с его границы линия пошла пунктиром со странными пометами.
— Блин, не понять, где это и что это, — сказал Жук, отрываясь от книги.