Жук и сотоварищи если и жарили мясо, то над углями отгоревшего костра. И не маринованными кусочками, а целиком насаживали на вертел кролика или курицу.
В углу пылились разобранные мокики. После находки клада недосуг заняться их переборкой. Будоражила мысль о грядущем богатстве, о безразмерном чемодане денег, о трех крутых мотоциклах на замену мокикам. Гараж придется расширить, упрочнить. Обезопасить от взлома и пожара. Дел с этой частной собственностью невпроворот!
Жук распахнул ворота гаража. В проеме каменного бокса сверкнули три темно-синих пластмассовых кресла. Жмурясь от солнца, владелец недвижимости уселся в кресло. Прямо по курсу затуманенного взора — фигуры друзей. Один частил короткими ножками, второй вышагивал, точно цапля. Жора не дотягивал и до плеча Жиги. Квадратное тело толстого подростка усиливало разность в росте. Жук улыбался: смешные его друзья, и, быть может, непохожесть на сверстников — их достоинство.
— Привет, привет, — сказал Жук, протягивая руки.
Два крепких рукопожатия окончательно пробудили.
— Какие планы на сегодня? — спросил Жора, плюхнувшись в кресло.
— Проснуться для начала. Такое, блин, приснилось, что башню снесло. Ни одной толковой мысли. — Жук хотел было посвятить в подробности сна, но Жора вдруг перебил:
— А мне что приснилось! Никогда такого не бывало. И не сплю вовсе. Дело было так. Выходим мы из тоннеля в шахте прямо в огромный зал, залитый голубоватым светом. Посредине огромный трон. У меня разом отвисла челюсть. Трон поворачивается — и волосы у меня встают дыбом: на меня в упор смотрит человекоподобное существо. Прямо такое же огромное и толстое, как я. Но глаза! Точно две скважины, огненная лава рвется из них. Она клубится, клубится, КЛУБИТСЯ! Меня затягивает, хотя понимаю, надо бежать. Но тогда спасу свою шкуру и лишусь чего-то важного. Чудище кивком указывает на маленький стульчик возле себя, подобие его трона. Это даже не трон и не стульчик — это пульт управления, я бы сказал, пространством и временем. Может быть, не точно выразился, но факт, что сидит оно за рычагами грандиозного, невиданного и неслыханного. Меня как будто приглашают принять участие, при этом я чего-то должен лишиться, и даже не чего-то — на самого дорогого. Я в ступоре. Я не мог дойти, и не мог уйти. И тут меня начало сворачивать в спираль. — Жора схватился за горло, точно его стала душить та же сила, что и тогда загибала в спираль.
— Ну правильно, жизнь — это спираль… Помнится, Капитан рассказывал и о спирали, о кругах ада, о колесе Сансары, о древних богах. Он бы сказал, кто сидел на троне, — заметил Жук.
— Не понимаю, что значит спираль, — буркнул Жига. — У спирали должно быть начало и конец.
— Спираль — это когда топчешься на одном месте, все время наступаешь на одни те же грабли. Так говорил Капитан.
— Че заладил, капитан-капитан, — тем же тоном буркнул Жига.
Жука кашлянул в сжатый кулак:
— Бунт на корабле?
— Да че бунт! Мне может, блин-душа, тоже такое приснилось! До сих пор отойти не могу.
— Подожди, подойдет и твоя очередь. Расскажешь. Давай, Жора, продолжай. Что такое у тебя с дыханием?
— Сам не пойму. Я тогда схватился за горло. Я не знал, что делать. Нечеловеческая сила сворачивала меня в канат, выжимая саму жизнь. В мозгу проревел голос. Я натурально слышал: «Дыши правильно! Глубоко и медленно!». Я стал дышать глубоко, задерживал воздух, боялся выдохнуть, чтобы не оказаться пустым. Вдруг понял, что дыхание — это главное, воздух — основа. Как только задышал в новом темпе, Властелин подземелья метнул огненный шар в стену напротив нас. Раздался страшный скрежет. Так тряхнуло, что… что проснулся! И, странно, я всего лишь открыл глаза, и сон будто законсервировали в банку, чтобы потом досмотреть или дожить реально.
— И где эта банка? — поинтересовался Жук.
— Банка здесь. — Жора постучал по голове.
— Как вынимать будем?
Жора пожал плечами.
— Получается, ты у нас теперь важная персона — банкир удивительных ощущений!
— Почему бы нет. Мне кажется, когда Властелин орал мне: «Дыши правильно!», я хапанул что-то от его субстанции. И мне уже невозможно жить по-прежнему.