– Лучше правду сказать, – серьезно прикинул амбал, – да и наших сменщиков надо бы отыскать.
– Вот они как раз во всем и виноваты! – коротышка ухватился за спасительную соломинку.
– Они то же самое напишут о нас.
– Так ведь тот высокий мужик, который и нас, и их вырубил... точно из охраны Холезина! Мы его уже неделю как выпасаем!
– А вдруг это не из охраны? Или его перевербовали?
– Хочешь сказать, что нас действительно наши и проверяли?.. – это было самым страшным предположением.
– Хочу сказать, что у нас по-любому серьезные неприятности...
Гости, впервые попадавшие в гостиную Клима Владимировича Бондарева, обычно подолгу простаивали, глядя на стены, и восхищенно цокали языками. Причин для удивления было более чем достаточно: гостиную украшали многочисленные трофеи хозяина.
Огромное чучело волжского сома невольно воскрешало в памяти легенды о каннибальских наклонностях самых больших обитателей пресных вод. Чудовищных размеров голова рифовой акулы, висевшая над камином, наводила на мысли о фильме «Челюсти». Высушенный скат, покачивающийся под люстрой, неуловимо напоминал макет бомбардировщика «Стелс».
Фотографии хозяина заслуживали особого внимания. Клим в Эквадоре, на берегу Тихого океана с огромным тунцом; Клим в Амазонии, в обществе татуированных аборигенов охотится на рыб с луком и стрелами; Клим на берегу Хуанхэ со спиннингом, Клим на льду Енисея с зимними снастями...
Впрочем, наблюдательные гости сразу же обращали внимание на старую выцветшую фотографию эпохи волюнтаризма и развенчания культа личности. Двое мальчишек с простенькими самодельными удочками сидели на парапете Невы. Первый, в котором безошибочно угадывался Бондарев в детстве, сосредоточенно смотрел на трехлитровую банку с живыми рыбками. Второй выглядел не по годам серьезно, и лицо его было настолько узнаваемым, что гости долго и удивленно пялились на снимок, терли глаза, после чего смотрели на хозяина с вопросительным уважением... Впрочем, Клим сразу же пресекал дальнейшие вопросы.
«Росли вместе», – комментировал он с такой лаконичной многозначительностью, что желания расспрашивать больше не возникало...
Поправив огромное чучело морского черта, висевшего как раз над сентиментальной детской фотографией, Бондарев уселся перед телевизором: как и многие люди его склада ума, он начинал день с просмотра теленовостей. И хотя аналитическая программа «Резонанс» одного из главных федеральных телеканалов не давала всей полноты информации, при должном анализе из ее просмотра можно было почерпнуть немало ценного...
Телеведущая Тамара Белкина привычно улыбнулась и, едва взглянув в студийный ноутбук, сообщила казенно-приветливо:
– Сегодня утром владелец нефтяной компании «Лукос» Аркадий Михайлович Холезин в очередной раз был вызван в Генпрокуратуру...
На экране промелькнуло изображение знакомого Бондареву здания на Большой Дмитровке. У ворот, отделявших улицу от внутреннего двора, тусовалось несколько десятков репортеров. Огромный бронированный «Мерс» с плавной вальяжностью затормозил перед зданием, и опальный олигарх Холезин, сдержанно улыбнувшись, вскинул два пальца, расставленных буквой «V», и двинулся к нехорошим воротам. Операторская камера тут же наехала ему прямо в челюсть с невыгодного ракурса. Отчего, в общем-то, симпатичный моложавый олигарх стал похож на олигофрена.
Репортеры встрепенулись. Подняв над головой Холезина микрофоны на штативах, словно пики, они посыпали вопросами: – ...господин Холезин, каковы перспективы «Лукоса»?.. – ...что инкриминируют вам, кроме сокрытия доходов и переводов части активов за рубеж? – ...насколько реален пересмотр итогов приватизации в России?.. – ...кто за этим стоит? Силовики?
Реакцию героя телерепортажа можно было только домысливать, он сказал пару бессвязных слов – после обрезки кадра на экране вновь появился крупный план Белкиной. – ...однако неожиданно для многих статус Холезина изменился. Следователи Генпрокуратуры предъявили ему официальное обвинение: сокрытие доходов и, как следствие, уклонение от уплаты налогов. После соблюдения всех необходимых формальностей олигарх был взят под стражу и препровожден в один из следственных изоляторов Москвы. По неофициальным сведениям, юристы «Лукоса» уже зондируют почву среди наиболее влиятельных акционеров нефтяного холдинга. Причем не столько в Российской Федерации, сколько в странах Евросоюза и в Соединенных Штатах Америки...
На экране появился седоватый пожилой господин в костюме консервативного покроя. Согласно титрам, это был Дмитрий Антонович Логвинов – один из многочисленных адвокатов опального олигарха.
– На самом деле все очень просто, – вздохнул адвокат. – Налицо – пересмотр итогов приватизации начала девяностых годов. Высокорентабельный «Лукос» – лакомый кусочек, на который давно засматриваются новые кремлевские олигархи с кагэбэшным прошлым. Они понимают, что надо спешить. В 2008 году в России наверняка будет новый президент, у которого будут свои друзья... И уж тогда этим деятелям...
– Вы хотите сказать, что решение об аресте Аркадия Холезина было принято на самом верху? – поинтересовался корреспондент.
– Я хочу сказать только то, что сказал, – обтекаемо подытожил Логвинов.
И тут в кадр упала заставка, после чего камера вновь дала останкинскую студию с логотипом «Резонанса».
– Это мнение адвоката. Напоминаю, что делом «Лукоса» занимается Генпрокуратура, которая в нашей стране совершенно независима в своих решениях. Естественно, президент вряд ли будет комментировать высказывания юристов «Лукоса», – улыбнулась Белкина с аптечно дозированной иронией. – Тем более что с сегодняшнего дня глава государства отбыл на плановый отдых в Сочи, в правительственную резиденцию Бочкарев Поток. Как отдыхает глава государства? Какие вопросы госуправления он не может никому передоверить? Это волнует многих. И нашему каналу предоставлена уникальная возможность заснять день президента на отдыхе. Наша съемочная группа уже готовится к выезду. На следующей неделе смотрите документальный фильм «Один день с президентом»!.. После рекламы мы продолжим обзор новостей. Оставайтесь с нами...
Бондарев щелкнул пультом дистанционного управления – изображение на экране, собравшись в одну точку, исчезло.
Клим долго размышлял, стоит ли ему позвонить Чудину или нет. По логике событий, в головном офисе «Лукоса» уже несколько часов должны были идти «маски-шоу» с выемкой документов, съемом компьютерной информации и прочими уголовно-процессуальными действиями. Так что старый товарищ в лучшем случае мог давать свидетельские показания, а в худшем – оформляться в следственном изоляторе.
– А чем, собственно, я рискую? В тяжелую минуту иногда важно просто понять, что люди от тебя не отвернулись, – хмыкнул Клим и, взяв мобильник, набрал номер Юры.
Мобильник Чудина почему-то был отключен. Не отвечал ни его домашний телефон, ни телефон родителей. Поколебавшись, Бондарев все-таки позвонил в офис «Лукоса».
– Юрий Владимирович уехал сегодня утром, – сообщила секретарша. – Сказал, что телефон отключает, чтобы его не беспокоили.
– Куда уехал? За рубеж? – естественно предположил Клим.
– Нет, билетов я ему не заказывала. Он в России... Скорее всего – на рыбалке, в Подмосковье.
– Странно, почему он меня не пригласил на этот раз? – пробормотал Клим, нажимая «отбой».
– ...и запомни простую вещь: президент – это прежде всего виртуальный объект, – молвил телережиссер и, оторвавшись от визира камеры, закурил от зажигалки, предупредительно поднесенной оператором. – Значит, и подавать его в СМИ надо именно как объект... И только таким образом, чтобы у электората подсознательно формировалось положительное отношение к главе государства. И поменьше примитивного официоза. Все эти Георгиевские залы с их державным азиатским украшательством уже всех достали. Больше жизни! Вопросы есть?