Векслер долго молчал, пытаясь осмыслить все сказанное.
– Что ж, история довольно складная, – объявил он наконец. – Теперь попробуй объяснить про замки.
– Пожалуйста. Ты знал моего брата, работал с ним. Какие существуют правила относительно замка безопасности для задних дверей? Всегда держать их запертыми, верно? Таким образом можно избежать различных осложнений с задержанными, которых нужно доставить в участок. Никаких побегов, никаких неприятностей. Если же везешь на заднем сиденье нормальных граждан, то для них двери всегда можно отпереть. Помнишь тот вечер, когда вы заехали за мной в редакцию? Меня затошнило, но замок был заперт. Тебе пришлось отключить блокировку, чтобы я открыл дверь и не заблевал весь салон.
Векслер ничего не сказал, но по его лицу я видел, что мои слова не пропали втуне. Если замок в «шевроле» Шона окажется выключен, это нельзя будет считать бесспорным доказательством чего бы то ни было, однако для человека, близко знавшего моего брата, этого будет вполне достаточно, чтобы не сомневаться – в тот вечер он находился в машине не один.
Векслер сказал:
– Внешний осмотр ничего не даст: снаружи дверь можно отпирать и запирать обычным ключом, а замок отключается простым нажатием кнопки. Кому-то придется перебраться на заднее сиденье и попробовать открыть дверь изнутри.
– Хорошо, давай я полезу.
Векслер отпер правую переднюю дверцу, я быстро шмыгнул внутрь салона и перевалился через спинку сиденья. Сладковатый, тошнотворный запах свернувшейся крови тут же ударил мне в ноздри, да так, что закружилась голова. Каким-то чудом я нашел в себе силы протянуть руку и закрыть дверь.
Довольно долго я сидел неподвижно. Фотографии не смогли подготовить меня к тому, что я увидел в действительности. Тяжелый трупный запах, пятна засохшей крови на стекле, на крыше и подголовнике водительского сиденья. Это была кровь Шона.
Тошнота подкатила к горлу, и я едва сдержался. Стараясь отвлечься, я быстро поглядел через спинку сиденья на приборную доску и панель управления обогревателем. Так, первая моя догадка подтвердилась. Потом сквозь правое окно увидел Векслера. На мгновение наши глаза встретились, и я спросил самого себя, так ли уж мне хочется, чтобы замок на двери не был заблокирован. Не проще ли будет выбраться обратно и оставить все как есть?
Но я быстро изгнал эту трусливую мыслишку; если я брошу все сейчас, то сомнения станут преследовать меня до конца жизни, превратив ее в ад. Целая жизнь бессонных ночей…
Протянув руку, я вытянул рычажок пассажирского замка, повернул ручку и надавил. Дверь распахнулась. Выбравшись наружу, я посмотрел на Векслера, плечи и голову которого уже припорошил снег.
– Обогреватель тоже выключен. Стекла не могли запотеть. Я уверен, что с Шоном был кто-то еще. Они разговаривали, а потом этот гад убил моего брата.
У Векслера было такое лицо, словно он увидел привидение. Я чуть ли не слышал, как у него в голове крутятся колесики и шестеренки. Мои слова перестали быть просто теорией, и Векслер знал это. В какой-то момент мне даже показалось, что он сейчас заплачет.
– Черт побери… – медленно произнес он. – Черт побери…
– Не расстраивайся, мы все проглядели это.
– Дело не в этом. Коп не имеет права так подводить своего напарника. Какая от нас польза другим, если мы не в состоянии добросовестно отнестись к одному из своих? Какой-то вшивый репортеришка…
Он не договорил, но и так было ясно, что он чувствует. Векслеру казалось, что он каким-то образом предал Шона. То же самое ощущал и я.
– Еще не все потеряно, – заметил я. – Мы еще можем исправить свою ошибку.
Векслер по-прежнему выглядел так, словно мысли его были где-то далеко. В этот момент я не смог бы его утешить, да и никто другой тоже.
Тем не менее я сказал:
– Векс, мы всего лишь упустили немного времени. Давай вернемся в управление, а то становится холодно.
Когда я подъехал к дому Шона, чтобы рассказать о нашем открытии Рили, во всех окнах было темно. Прежде чем постучаться, я немного помедлил, неожиданно подумав о том, с чего это мне пришло в голову, будто я смогу облегчить невестке страдания. «Хорошие известия, Рили! Оказывается, Шон не застрелился, как мы все думали. Оказывается, его прикончил какой-то подонок или псих, который убивал полицейских и раньше и, скорее всего, вряд ли сам остановится!» Чертовски приятно ей будет об этом узнать.
Впрочем, отступать было все равно поздно, и я постучал, ясно представляя себе, как бедная девочка сидит в полной темноте в гостиной или в спальне, откуда наружу не проникает свет. Но я ошибся. Над моей головой вспыхнул фонарь, и дверь немедленно распахнулась.