Выбрать главу
Фельдфебеля, не gentil’homme’a,[82] Успех на службе ждал тогда, И тихим шагом в три приема Шли люди в люди в те года. Нам не везло в эпоху эту, Пришлось именья заложить, Долг опекунскому совету Возрос, нам нечем стало жить… Как вдруг — реформы… Стало жутко, Но, ободрившись, думал я: Всё это так… всё это — шутка, Нас вспомнят… Мы — особь статья!
Но нет! Крестьянам очень ловко Отрезан был от нас надел, Сословных прав нивелировка Пошла, и глядь — мы «не у дел». В суде мы — нуль, и в земстве тоже Наш голос часто очень слаб… Что ж, неужели же, о боже, И впредь так будет?.. О, когда б За наше право крепостное, За роскошь барского житья Нам дать хоть что-нибудь такое, Чтоб были б мы — особь статья.
Пусть даже в формах либеральных В отчизне ход нам будет дан, Взамен традиций феодальных Пусть воскресят боярский сан, Дадут нам власть, значенье лорда. Нам не по сердцу было б, что ль, И право так держаться гордо, И политическая роль, И средства жить полуцарями? Нет! ряд реформ — галиматья, Коль прежде не займутся нами, Parbleu![83] Ведь мы — особь статья!
1870

356. <ДИАЛОГ ВЕРСАЛЬСКОГО И ПАРИЖСКОГО ХОРА>

Хор версальский

Мы — домовладельцы, мы — владельцы ренты.

Хор парижский

Ваши квартиранты мы, мы — рабочий класс.

Хор версальский

Нет, вы — коммунисты, воры, инсургенты…

Хор парижский

Вы ж — эксплуататоры обнищавших масс.

Хор версальский

В нас все средства Франции, мы — ее богатство.

Хор парижский

В нас вся сила Франции, мы — ее весь труд.

Хор версальский

Не платить по векселю — это святотатство.

Хор парижский

Грех долги там требовать, с голоду где мрут.

Хор версальский

Плата за квартиру — это долг священный!

Хор парижский

Без квартир прикажете околеть, что ль, нам?

Хор версальский

Нет, платить вы можете; смолк ведь гром военный.

Хор парижский

А найти мы можем ли сбыт своим трудам?

Хор версальский
Мы не виноваты, если вы фортуною Несколько обижены… божья воля тут.
Хор парижский
Нет, пускай обсудится городской коммуною Всё, как капитал заедает тяжкий труд. Пусть решит сомнения голос всей столицы.
Хор версальский
Голос массы уличной? Это пустяки! Вас в Париже тысячи, нас же единицы…
Хор парижский
Ну так пусть все прения порешат штыки.
1871

357. <А. ТЬЕРУ> («Развивать он бойко стал…»)

Развивать он бойко стал         Прежние традиции, Он всю Францию отдал         Под надзор полиции, Прихоть он свою зовет         Волею народною, А республикою — гнет         Над страной свободною.
1871

НИКОЛАЙ КУРОЧКИН

Николай Степанович Курочкин, старший брат редактора «Искры» В. С. Курочкина, родился в Петербурге 2 июня 1830 г.

В 1848–1854 гг. он учился в Медико-хирургической академии. По окончании академии служил некоторое время окружным врачом пяти уездов Петербургской губернии, врачом Ораниенбаумского госпиталя, а затем отправился в Крым в действующую армию. После войны, выйдя в отставку, занялся частной практикой и принимал больных в Максимилиановской больнице. В 1858–1859 гг. служил врачом в Русском обществе пароходства и торговли и в связи с этим много путешествовал: побывал в Западной Европе, на Кавказе, в Сирии и Египте.

Литературой Курочкин стал заниматься на школьной скамье. Сохранился листок из гимназического журнала, выходившего под его редакцией[84]. Еще гимназистом, в 1847 г., Курочкин поместил в «Репертуаре и пантеоне» (№ 9–10) перевод романа А. Гуссе «Три сестры», в студенческие годы сотрудничал в «Сыне отечества» (повесть «Недоразумение» — 1850, № 12, стихи, переводы, фельетоны), а в начале 1860 г., вернувшись в Петербург, совсем бросил медицину и посвятил себя исключительно литературе.

вернуться

82

Дворянина (франц.). — Ред.

вернуться

83

Черт возьми! (Франц.) — Ред.

вернуться

84

Рукоп. отд. Института русской литературы (Пушкинского дома) АН СССР, собр. П. Я. Дашкова.