Выбрать главу

– Три марки и десять пфенингов… – ответила Олеся.

Унтер-офицер бросил на стол несколько смятых денежных купюр.

– Сдачи не надо… – небрежно сказал он.

– Благодарю вас, господин унтер-офицер, – ответила Олеся, беря со стола деньги. – Приятного аппетита!

Она спрятала деньги в карман передника, затем принесла унтер-офицеру кружку пива и, увидев, как тот, допив пиво, встал из-за стола, подошла к стоящему за стойкой хозяину кафе.

– Господин Крамер, – попросила она его. – можно мне сходить на базар и купить что-нибудь из продуктов? Моя смена заканчивается поздно ночью, когда наступает комендантский час.

Лицо владельца кафе расплылось в добродушной улыбке.

– Конечно, фройлян Олеся… – ответил он. – Можете взять чаевые.

Олеся положила в кассу полученные от клиентов деньги и оставив себе марки унтер-офицера вышла из кафе. Весь неблизкий путь до базара она почти бежала, не обращая внимания на бившие в лицо тяжелые и холодные капли дождя. Остановившись у ларька, в котором торговали молоком и сметаной, она попросила у продавщицы, закутанной в платок женщины средних лет, кринку молока. Отдавая ей деньги, Олеся шепотом сказала: «Это для деда…». Женщина кивнула и спрятала деньги в кошелек, висящий на груди. Когда базарный день подошел к концу, телега, на которой сидела молочница, выехала из города и, миновав немецкие патрули, покатилась в сторону темнеющего за рекой Устье густого леса.

ЛУБЯНСКАЯ ПЛОЩАДЬ. ЗДАНИЕ НКВД

В средине ноября тысяча девятьсот сорок третьего года на стол начальника четвертого управления НКВД старшего майора госбезопасности Судоплатова легла срочная радиограмма. Прочитав ее, Судоплатов на несколько минут задумался, а затем набрал номер телефона наркома внутренних дел СССР. Когда в трубке послышался его голос, Судоплатов доложил:

– Товарищ нарком, мною получена информация, касающаяся безопасности лично товарища Сталина.

В трубке на какое-то время повисла тишина, и затем из нее раздался встревоженный голос Берии.

– Срочно ко мне!..

Положив радиограмму в папку, Судоплатов спустя четверть часа входил в кабинет наркома. Рядом с ним Судоплатов увидел комиссара госбезопасности Меркулова и майора Копылова, который отвечал в НКВД за безопасность руководителей страны.

– Докладывайте!.. – приказал Берия, когда Судоплатов сел за стол для заседаний.

Судоплатов раскрыл папку и передал Берии листок с текстом, пришедшей радиограммы. Поправив на носу пенсне, Берия вслух прочитал: «В Центральный штаб партизанского движения. От «Стрелка» получена информация о том, что в спецшколе под Ровно проходят обучение агенты для заброски в советский тыл. Задача агентов – осуществить в конце ноября этого года диверсию на железной дороге в районе Саратова. Агенты готовятся под руководством личного представителя рейхсфюрера СС гауптштурмфюрера Ганса Мольтке. «Дед». Берия положил текст радиограммы на стол и затем красным карандашом дважды подчеркнул в ней последнюю фразу.

– Что скажите, товарищи?… – сняв пенсне, спросил он.

Все находящиеся в кабинете переглянулись. Затем комиссар Меркулов спросил:

– А кто такой «Дед»?…

– Командир крупного партизанского соединения Сидор Артемьевич Ковпак. – ответил Судоплатов. – Его соединение действует в районе: Ровно – Луцк – Сарны. Ковпак – Герой Советского союза.

– Да-да, припоминаю… – сказал Меркулов. – Читал Указ Президиума Верховного Совета о его награждении. Знающий и опытный командир. Партизанил еще в гражданскую.

– То есть, сообщению можно верить? – спросил Берия.

– Абсолютно!.. – ответил Судоплатов. – Источники Ковпака всегда отличались надежностью и достоверностью информации.

– Меня смущает то… – продолжил Берия. – что в общем-то рядовой диверсией руководит личный представитель Гиммлера. Это означает, что в руководстве Третьего рейха ей придают особое значение. И учитывая сроки ее проведения – конец ноября, она может быть как-то связана с тем, что должно произойти в Тегеране.

Берия обвел вопросительным взглядом, присутствующих в кабинете, и заметил недоумение, написанное на лице майора Копылова.

– Я еще не успел проинформировать майора Копылова… – сказал Меркулов, обращаясь к Берии. – Разрешите ввести его в курс дела?

Берия молча кивнул.

– Товарищ Копылов, – обратился Меркулов к майору. Тот поднялся со стула и встал по стойке «смирно». – В присутствии народного комиссара внутренних дел информирую вас о том, что с двадцать восьмого ноября по первое декабря этого года в столице Ирана Тегеране состоится встреча глав правительств, стран антигитлеровской коалиции: товарища Сталина, премьер-министра Великобритании Черчилля и президента США Рузвельта. Товарищ Сталин поедет в Тегеран на поезде, который пройдет, в том числе, и через Саратов. Теперь и вы, кроме нас троих, знаете об этом. Приказываю вам не разглашать эту информацию никому, даже близким родственникам.