Холодный ветерок пробежал по ногам, и я почувствовал, как сильно я хочу заменить эти старые оконные рамы. Щели в них могут свести меня в могилу, если я не сделаю это к следующей зиме. Менять их сейчас было бы нестерпимо холодно и не надежно, но забывать о них на длительное время не следует. Хотя забыть об этих жутких сквозняках надо еще постараться… Я прохрустел костяшками пальцев, вернулся за письменный стол и продолжил свою работу.
«Грэг знал, что где-то копят силы враги за толстою стеной. Но он не верил в то, что силой свершится суд над всей страной. Ковал мечи он, делал латы, работал ночи напролет, а днем молился, взывал к богу: «Надеюсь, враг тот не придет!» Вооружил он пару тысяч, всего за десять летних дней. Король скомандовал «Крепитесь! Наш враг уже возле дверей». Грэг тоже взялся за двуручный, готовый драться за свой дом, и вот затишье перед бурей, а за мгновенье грянул гром. Схлестнулись в битве кони, люди, раздался скрип металла в такт, пробились сквозь ворота черти, – таким казался Грэгу враг. Они рубили топорами, мечами, копьями, числом, но главное что заряжались они агрессией и злом. Войска гвардейцев гибли быстро, кровь разливалась по дворам, текла ручьями та волнисто, противник резал пополам. Король все видел, знал, что скоро и до него черед дойдет, но дать предателю что просит, был абсолютно глупый ход.
Он бился храбро, был он ранен, но прорывая гарнизон, предатель пал в бою убитым и побежденный королем. Но рана та была ужасна, меч легкое его пронзил и не оставил ему шанса, – король свалился бездыханно, и в миг забыл о том что жил. Корона покатилась его вниз по мостовой, где кузня Грэга находилась, сразу под горой. Подскакивая по брусчатке, та скатилась вниз, и под дверями кузницы возьми да окажись.
Войска предателей, разбойников и прочих дикарей, бежали с поля боя как можно поскорей. И кончилось, все кончилось, война сошла на нет, лишь лидеров этих сторон для всех уж больше нет. Народ доволен, что исход печальный, но таков, ведь больше не боится тот безжалостных оков. Темницы, тюрьмы, все это не страшно никому, и больше не боится люд смертельную чуму. Кармической окажется их радость через год, ну а пока доволен был и радостен народ.
Вернулся Грэг к своей кузнечной жизни в мирный час, как вдруг нашел корону, пеплом с грязью что взялась. Отмыв ее, очистив, и до блеска он довел, прекрасную корону, что случайно лишь нашел. Надел и сразу ощутил, какая сила в ней, какая жажда власти и контроля всех властей. Лишь дайте шанс, и в смуту дней он мигом вернет жизнь, вопрос один, какой ценой на троне окажись».
Я отодвинулся от заполненного моим первым текстом листа и даже не заметил, как за окном стемнело. Комнату озарял свет пламени в камине. Я выглянул в окно и удивился, как много снега насыпало за эти несколько часов. Перед домом лежали огромные сугробы, засыпавшие даже мои дворовые ворота, которых теперь попросту не было видно. Ель, что росла прямо перед моим окном, была частично покрыта снегом, и я вспомнил, как обычно мы с отцом украшали ее длинной электрической гирляндой, с разноцветно мигающими лампочками. Каким бы не был этот год, украсить ее мне ничего не помешает. Встав со стула, мой желудок громко заурчал. Похоже, что весь день я совершенно не ощущал голода и теперь он постепенно начинал пробуждаться.
В доме было как всегда тихо, но внутри меня не покидало странное чувство волнения. Возможно всему виной, что уже через 6 часов наступит Рождество, которое я впервые в жизни встречу один. А возможно причина заключалась в чем-то другом, что мне пока не удалось осознать.
Я спустился вниз по мрачной лестнице и зажег свет в большом зале первого этажа. Свет из зала попадал и на лестницу и в коридор, соединяющийся с кухней. За пару часов я запек курицу и плотно поужинал парой свежих окороков, которые буквально провалились на дно моего пустого желудка.
Войдя в родительскую спальню, я погрузился в перебирание кучи коробков с вещами и отсеивание бесполезного хлама, в поисках новогодней гирлянды. Коробок с елочными игрушками и новогодними украшениями оказался практически на самом дне всей этой кучи, и я довольный собой вытащил его в коридор. Размотав пыльную гирлянду, я воткнул ее вилку в розетку, и коридор озарило ярким светом красных, желтых, голубых и светло-зелёных лампочек.
Надев дубленку, я взял в предбаннике сложенную стремянку, вышел на улицу и выставил ее прямо под елью. С какой-то свисающей рядом ветки мне за шиворот ссыпался мокрый снег, который тут же превратился в воду и неприятно стек по спине. Я зашел в дом за гирляндой. Выключив ее из розетки в коридоре, я воткнул ее в розетку в прихожей, которая располагалась сразу над плинтусом возле входной двери. Протянув кабель в небольшой зазор под дверью, я вынес гирлянду на улицу, взобрался на стремянку и принялся аккуратно развешивать на ветках ели. Периодически мне приходилось переставлять стремянку и поправлять уже украшенные ветки, то и дело, ловя лицом срывающийся с них снег. В результате, спустя полчаса усердной работы, вся ель перед домом горела рождественскими огоньками, озаряя всю его переднюю стену светом.