- Грэг, так все же, как говорите, Вы оказались в этом доме? – медленно отходя от окна, произнес я.
- Проснулся под твоей кроватью, – он перевел взгляд с окна на меня. Его широкая безумная улыбка занимала половину лица, что еще недавно казалось мне знакомым. Теперь я понял, что лишь дорисовывал в своей голове его неудачный образ, отдаленно похожий на то, что мне хотелось бы увидеть на самом деле. И я не знаю, кто все это время стоял передо мной.
Бросившись со всех ног назад из комнаты, я выбежал в коридор второго этажа и свернул в родительскую спальню. Незнакомец бежал за мной, и я слышал его безумный приближающийся смех, вперемешку с частым и громким дыханием. Я перескочил через завалы ненужных вещей и подбежал к комоду, выдвинул самый верхний ящик, не глядя схватил в нем что-то продолговатое и вытащил из чехла. Резко обернувшись, я выставил предмет перед собой.
Незнакомец налетел на острие даже не почувствовав, как оно пронзает его солнечное сплетение. Лишь протянув руки к моей шее, он обратил внимание на торчащий в его теле отцовский нож. Лицо его тут же переменилось, но руки продолжили тянуться к моей шее. Я понял, что лучше повторить удар, выдернул окровавленный нож и со всей мощи вонзил его в горло незнакомца, так что он прошел насквозь. Кровь брызнула мне в лицо и залила мои руки.
Противник упал бездыханным, а корона, что вблизи выглядела как детская игрушка, свалилась с его головы и закатилась под кровать.
Такого Рождества у меня еще никогда не было. Как позже выяснила полиция, человек, что вломился ко мне в дом через не запертое окно, оказался убийцей моих родителей, что были застрелены из его пистолета в ноябре 1965-го. После их убийства он узнал о моем существовании, и хотел довести начатое до конца, но какое-то время наводил справки. Выяснив моё место жительства, он лишь ждал подходящего случая.
К сожалению, полиция не узнала мотивов его деятельности, списав все на психическое расстройство. Не узнала и как всего за сутки он смог подготовить довольно реалистичный костюм. Но самая радостная мысль, посетившая меня после того как всё закончилось – «Он прочитал мой рассказ… И его это вдохновило?». Получается, я реализовал свою мечту. Это Рождество подарило мне то, чего у меня долгое время не было. Оно подарило мне веру в себя.
Интерлюдия отлучиться
Мы молча смотрели друг на друга. Я ожидал какой-либо реакции от моего слушателя, а он словно сверлил меня своим тяжелым, каменным взглядом. И я не знаю, был тот на самом деле задуман столь тяжелым, или это серый цвет глаз собеседника делал его таким. Безжизненным, безэмоциональным, суровым… Он словно пытался лучше меня узнать, заглянув в моё карее нутро. И когда я уже хотел было поинтересоваться, что случилось, складки у него на лбу расправились и он улыбнулся.
- Прекрасная история, хоть и грустная, – сказал он.
- Ну, мы с Вами оба потеряли кого-то близкого, поэтому я знал, что она Вам понравится.
- Откуда такая уверенность?
- Всем нравится редкая грусть, а тем более в истории похожей на пройденную лично. Мы находим отголоски себя в других, поэтому нам в принципе и нравится слушать истории. Эта история похожа на пережитую Вами…
- Мда-аа… – протянул задумчиво Бэн и опустил взгляд на пол.
Колеса стучали, создавая определенный ритм и напоминая, что мы все еще находимся в путешествии.
- Я отлучусь ненадолго в соседнее помещение – очевидно скоро моя остановка, а я все время терплю. Не хотел перебивать Ваш рассказ.
- Да, разумеется, – ответил понимающе я. – Я и сам не прочь сходить, но теперь уже после Вас.
Бэнджамин улыбнулся и, поднявшись, вышел в коридор по направлению туалета. Я повернулся к окну и поразился местным красотам. Поезд проходил так близко к берегу, что передо мной, словно на расстоянии вытянутой руки, виднелись синие воды северного моря. А крутые холмистые поля, с которых с приходом тепла сошел снег, казались нарисованными акварельными красками. Вот ради чего стоит путешествовать. Ради природы.
Как же сильно меня вдохновляет здешняя природа, эти виды и непередаваемый на бумаге стук колес поезда. Как бы сильно я не хотел, у меня все равно не выйдет описать его так, чтобы читатель прочувствовал тоже, что и я в этот момент. Я спустил с полки свой чемодан и, достав пишущую машинку, застучал по клавишам.