Тогда я вернулся на свое место и попытался здраво оценить ситуацию. Мог ли Бэн оставить свой чемодан и сойти с поезда без него? Возможно, он забыл его и уже бежит обратно, размахивая руками перед машинистом.
В этот же момент поезд тронулся и, медленно набирая скорость, распрощался со своей последней остановкой, перед прибытием в Эдинбург. Кажется Бэнджамин никуда не бежит, да и с чего я взял что тот вообще бежал… Как теперь быть с его чемоданом!? – подумал я бросив на него тяжелый взгляд.
Мой новый попутчик стоял на полу мертвым грузом. Кожаная обивка выглядела изрядно затертой, словно его хозяин преодолел не один десяток километров. Может он ему надоел и тот просто решил от него избавиться?
В этот момент мне как никогда в жизни захотелось открыть чемодан. Открыть, чтобы узнать, почему он здесь. Почему он такой неподъемный. Открыть, чтобы раз и навсегда понять, должен ли я о нем беспокоиться и должен ли я беспокоиться об исчезновении Бэнджамина. Я посмотрел на верхние металлические защелки, для которых требовался специальный ключ и понял, что без него мне чемодан не открыть.
Решить эту проблему могло лишь одно счастливое совпадение. Уповать на него совершенно не имело смысла, но я решил, что попытаться всё-таки стоит. Ну а вдруг ключ от моего чемодана подойдет и к другому? Я достал из штанов небольшой металлический ключик и ненадолго засмотрелся на объект своего беспокойства. Чемодан Бэна не внушал доверия, ключ не внушал доверия, и даже собственное любопытство, подкрепленное здравым смыслом, не внушало доверия.
Вставив ключ, я провернул его в замке. С характерным щелчком обе защелки подпрыгнули, позволив мне открыть чемодан. Я неторопливо отогнул верхнюю половину, которая отдельно весила как треть чемодана, и тут же понял в чем дело. Под кожаной обивкой чемодана был зашит толстый металлический кожух, что словно вручную был изготовлен под его размеры. Ширина его стенок занимала 2 моих пальца.
Открыв тот полностью, я буквально потерял дар речи. От непонимания увиденного я замер с раскрытым ртом, из-за чего был похож на открытый передо мной чемодан. Внутри металлической коробки кипела жизнь – из небольшого стеклянного цилиндра, похожего на помпу, по тонким изогнутым трубкам бежала жидкость, по цвету совершенно не похожая на воду. Трубки переплетались и закручивались, соединяясь с вытянутой металлической формой, которая вела к стеклянной сфере с серым веществом на конце. Вокруг стеклянной баночки располагались приваренные к кожуху лампочки, и поочередно загорались желтым цветом.
Поверх всей этой системы лежала какая-то записка, оставленная на старом альбомном листе. Я неуверенно протянул руку к ней. Бумага была теплой и шелковистой на ощупь. Почерк в записке был богатый, размашистый, словно писали её гусиным пером и адресовали какому-то графу. Да только оказалась она у меня. Привыкнув ко всем засечкам и завитушкам, я приступил к чтению:
«Мой дорогой попутчик!
Пишу Вам, что бы извиниться и надеюсь, что Вы меня простите, за то, что я был вынужден столь неожиданно для Вас откланяться. А если я этого не сделал, то отдельно прошу простить мне мой дурной тон.
Так сложилось, что судьба нас с вами свела не случайно. По правде говоря, сейчас я вынужден вновь краснеть перед Вами, ведь я в очередной раз оказался с Вами нечестен. Так сложилось, что нам с Вами было суждено ехать вместе, где бы Вы ни купили билет, любое место в любом вагоне. Какое бы место Вы не назвали мне на станции, или случайно показали в билете, я все равно бы сидел рядом. Ведь у меня есть все билеты, что когда-либо были проданы кому-либо.
Вы вероятно уже нашли моё изобретение, раз читаете это письмо. Хоть где-то мне пригодилось инженерное образование, согласны? Интересно, Вы уже поняли, что это такое…
Как бы Вы не назвали это устройство, для вас это мало что меняет, я назвал его «Золотой билет». Не буду уходить в детали – предоставлю это дело Вам. Скажу лишь, что как только поезд прибудет на станцию в Эдинбург, устройство активируется и превратит поезд, и Вас, мой дорогой друг, в огненно-пепельное зарево, видимое из любой смотровой точки в Англии. Возможно, я преувеличиваю. Я все же еще не проверял это устройство в действии.