Поэзия. Избранное. Том 2.
Принцесса облаков
Облака, вы мои облака, Вы свой свет просто так отдаёте! Утомляясь движеньем слегка, Вы за мной, как и раньше, идёте. Я губами, руками ловлю Вашу бледность, порой ледяную. Засмотрелись в меня, вы, любую, Потому я взаимно люблю. Сосны тянут макушки сто лет, Так играюче, словно шутя. Вас целует под утро рассвет, Только взор ваш в меня, как в дитя. Горы набожно просятся вверх, Ветер громкий бросают в мой лик. Слышу горный, завистливый смех, Вижу вас в понимающий миг. Тропы вьются — немые ужи, Обнимают песочным кольцом. Небо, слышишь? О главном, скажи, Почему облака, как венцом? Меня много чарует дней, Ведь у каждого дня свой покров. Вне других обозлённых теней, Я принцесса твоих облаков.
Золотой венок
Дикой и строптивой под лучами, Крыльями янтарными звеня; Возвышаясь трепетно над нами, Птица с неба смотрит на меня. Её очи так сурово преданны, Что ликует солнца жёлтый край. Царства золотистые изведаны Ей, крылатой, чьи признанья — май. Быль художника — мгновенья говорящие: Птицами, цветами — свет мечты. Блики поднебесные, парящие Остаются мерой красоты. Гор палитры, нежные творения, На холмах от солнца — огоньки. Век благословляют путь мгновения — Шёлковые лики, мотыльки Лютики, желтеющим убором, Возвышают леса яркий бок. Покоряет тень любви, собора, Украшая золотой венок.
Ветер скал так серьёзен и прост
Ветер скал так серьёзен и прост, Всё хранит в себе ландыши мая. Он летит по дорогам до звёзд, Меня призраком лет обнимая. Я храню его ветреный лик, Точно день, где мгновенье — прохожий. О ветрах пишу строками книг, И они на меня вновь похожи. Я молю, милый ветер, вернуть, Мне все тени дубов окаймлённые... Чтобы в них я могла не заснуть, — Как заснешь, если дни окрылённые? Я пишу не сомненья свои, Не признанья свечИ золотистые. А шаги и полёты твои, Они все, как и ты — серебристые... Сквозь желаемый облик ручья, Где все птицы с утра отражаются — Понимает ручей — я ничья: Мудрость солнца с луною сражается... Совесть светом белеет — чиста, Для тебя я предание вечное. И смотрю я словами с холста, На все тени дубов бесконечные.
Мы дни с тобой учили наизусть
Мы дни с тобой учили наизусть Одним мгновеньем, запертым навеки И сомкнуты у расстоянья веки, Когда оно не слышит нашу грусть. И пусть стремглав летят грачи волнами, По небесам, под звёздами в веках. Скрываются разлуки и над нами, Быть может, станут меньше, в чудесах. И тёмный фон, печали — всё проклятья Каких-то нам неведомых времён, А я надела сливочное платье, Чтобы в разлуке ты был окрылён. И письма неба вновь под облаками, Шуршит бумагой поднебесный меч. А солнце по утрам летит за нами, Пылая, как во время наших встреч.
Богат ты мной, собою и крылами
Богат ты мной, собою и крылами, Где жизнь расписана достойная твоя. И птахи в синем небе здесь, над нами, У них судьба лазурная своя. В них счастье лет всё бьётся сердцем сада, Их дикий нрав всегда похож на мой. Немного птахам поднебесным надо: И корм, и кров жемчужною зимой. А я храню их в рукавах широких, В которых след укутанной руки. И я богата тенью светлооких — Тех птах, которых принесла с реки. Я их лечила от простуды хладной, Отогревала крылья птах сполна. Одну из птиц звала я Мармеладной, Вторую, твоим именем звала. И птицы где-то там под небесами В просторах мая, тёплым, лучшим днём. Богатые полями и лесами, Летят лазурными и близкими вдвоём.
Где яблоня, там трижды дивный сад
Где яблоня, там трижды дивный сад. И на холсте, где ценности созвучий, И среди нот, сияющих трезвучий, Которых обнимает сердцем лад. А в небе — отражение плода, С любого дерева, как полотно без края. Взгляну в него и я уже другая, И чувствую искусство навсегда. Вот ночь идёт, и фурии ликуют, — Рисуют все деревья под луной. А лунный свет сознание волнует, Где яблоня, чертоги надо мной... И все дворцы, вновь превращаясь в утро, Услышат пенье птицы соловья. А он на яблоне: дом — дерево, как будто, А соловей невзрачный — это я.
Мой мир, порой во мне, скрывается, таится
Мой мир, порой во мне, скрывается, таится, То дрёмой полон вновь, то нежится он птицей. И понят солнцем миг — любые строки, слово, Как будто мир влюблён и для него всё ново. Как будто чары снов на тени губ напали, И радужные дни от грусти вновь восстали. Как будто тусклый блик прекрасным вновь сменился Меланхоличный миг на сказку изменился... Бывает, красота из клюва резвой птицы, Торопится в леса. Нефритовые лица — И феи в свете дня, и фурии тьмы хладной — Вновь вспомнят про меня, а вспомнят, ну и ладно...