Там, где небо на земле
Там, где небо на земле, Ты торопишься ко мне. Пока ты бежишь по полю, Я пишу письмо луне. Её почерк, словно лёд, Он растает, не дойдёт, Но небесное молчанье Чудесами доплывёт. Там, где солнце на земле, Догоняешь мир во мне. Он ступает над росою Ярким обликом в окне. Солнце цвета янтаря, Оно помнит про меня И спускается манящим Перламутром января. Там, где счастье на земле, Ты бежишь собой ко мне. Торопливо и свободно, Пока я дышу во сне. За стеклом звенит мороз, Феи бродят у берёз. Колыбель качает ветер, Надо мной — венец из звёзд. Там, где силы на земле, Они есть в тебе, во мне. Светят волей крепкой, звонкой В самой мглистой, тёмной тьме. А бездонные поля Понимают тополя. Небо сердцем принимает Всё, чем полнится земля. Снег играет в жемчуга, Опадая на луга, Вновь ныряет луч рассвета За лохматые стога. И таится соловей Между сказочных ветвей Непридуманного счастья — Строчки жизненной моей
О том, что дивной птицей синих снов
Должна я, видимо, всегда несчастной быть, Писать слова, их расставляя в строчки. Против ветров идти, мечтать, любить, Перебирая старые листочки. Двояко всё, пленённая навек Лампадой тусклою, и вся моя обитель Лишь дышит тем, что я здесь человек, И в облака без счёта дней смотритель. Моя печаль босая... За стеклом. Зима свершает снега бытиё. Я думаю обычно об одном, О том, что только рядом и моё. О том, что дивной птицей синих снов, Способна я с рождения любить. О том, что слово — переменный кров, Мне, видимо, всегда несчастной быть... Толпятся звёзды, видя боль мою. Глотает фонари старушка ночь. Я на плечах держу печаль свою, Её любовь всё гонит, гонит прочь... Вся пастораль заутренних чудес Собою обнаружит те черты, Которые скрывали сны небес, Которые во мне увидел ты... Когда сражаешься с туманами да тьмой, Вновь руки поднимая к небесам, Стремишься оставаться здесь, со мной, Во мне увидеть утро, чудеса... Они — приют, дворец. Увенчан храм, Стремящийся сквозь зиму за тобой. Ведь ты идёшь в метели, в ветер сам, Чтобы закрыть меня, закрыть собой.
Туда, где дремлют тополя.
Сегодня лёд бежит по льду, А я сквозь образы иду. И солнце рядом восстаёт, Светить вокруг не устаёт. Сквозь терпкий край, черты берёз, Сквозь одиночество из грёз. Через пороги и поля, Туда, где дремлют тополя.
Моим небом
Когда суета отступает Танцуют преданьем сады. И звёзды, что в небе мерцают, Вновь дарят мечту за труды. Быть может она и немая, Вновь соткана тенью берёз. Быть может, мечта небольшая, Но слаще всех лакомых грёз. Её, окуная в рассветы, Я нежностью благодарю И снова гуляя по свету, Лелею, стремлюсь и люблю. Миг ласковых, томных признаний Уводит всю горечь времён, Когда в суматохе незнаний Ты небом моим окрылён.
Все сороки — с картины Моне
Все сороки — с картины Моне, Все подсолнухи — кисти Ван Гога. Я сказала сегодня луне: Над палитрой я видела Бога. Засекречены утром пути, И взлохмачена суть тополиная. Нам судьбу, как богатство нести, По дороге, которая длинная. Все мелодии пальцев людей, Одержимых высоким творением. Они слышат мечты, как детей, Дорожат их невидимым мнением. Много рядом застенчивых птиц — Изваяний крылатых, туманностей. Они смотрят в мир утренних лиц, Полных разных, окованных странностей. Мы идём через сотканный век, Акварельный, абстрактный, лохматый. Каждый верит в своё, человек, Даже если копает лопатой. Ловит бабочек снежных земля, Понимая их чудо во сне. Открываю дверь в лучшее я: Все сороки — с картины Моне...
Я не желаю быть ручной
Я не желаю быть ручной, Лишь дикой стаей в высоту. Вся жизнь торопится за мной, Пока люблю свою мечту. Волчицей серой у норы, Вновь восхищаюсь светом дня. В твоей открыточной любви Нет той ручной — ручной меня. А на заре, где ветер спит, И тает кромка у воды, Ко мне любовь твоя бежит Сквозь чародейные сады. Я не желаю быть ручной, Всё шаг назад, как бег и вспять, Я дикой стаей над тобой Могу летать, могу летать.
Очень страшно любить
Очень страшно любить. Очень страшно мечтать. Очень страшно то падать, То снова взмывать. И молчат снегири На ветвях без конца. Профиль высшей любви Смотрит в нежность лица. Очень страшно писать, Шифровать твою суть. Очень страшно читать, Что писал как-нибудь. И плывут фонари На реке, по воде. Очень страшно молчать В своём верном нигде. Пусть не топает снег, По следам, по следам. Пусть поймёт нас рассвет, Где-то там, где-то там. Мы вернули пути, Очень страшно мечтать. Мы боимся идти, Мы боимся молчать. Очень страшно забыть, Если можно спасти Очень страшно любить, Когда лучше грести. Мир укрою в ресницах, Вновь спрячу глаза. Тени пляшут на лицах, Я — твои небеса. Уплывают признанья Всей своей тишиной. В нас осели страданья, Я луна под луной. Мы внезапностью пОлны, Мы — любви силуэт. Только призраков волны Сквозь задумчивость лет.