Но вот по воле тайных сил,
Прервав свой вечный сон,
Выходят тени из могил,
Идут со всех сторон.
Берутся тысячи за труд.
Проворно при луне
С камнями, с ведрами снуют
В полночной тишине.
Надсмотрщик ходит взад-вперед,
И плетка на ремне.
Он грубым голосом орет
В полночной тишине.
Так в полумгле часов ночных
Работают спеша,
И часто горьким плачем их
Терзается душа.
А в замке пир. Вино рекой
Струится и кипит.
Как видно, тоже в час ночной
Род рыцарей не спит.
Тут скачет мертвых хоровод —
Все рады танцевать,
А тех, что утомились, ждет
Роскошная кровать.
И долго рыцарь ест и пьет,
И долго пир шумит.
И батраки полны забот,
Ворочают гранит.
Когда же запоет петух,
То меж нагих руин
В смятении за духом дух
Исчезнет в миг один.
1886
Воровство
Перевод Ю. Петрова
Ах, поймать необходимо
вора страшного —
ту, что проезжала мимо
дома нашего.
Укатила вмиг девчонка
вдаль с поклажею,
удручен я, огорчен я
этой кражею.
Догоните, кто в соседстве,
парни ловкие,
чтоб свое забрал бы сердце
у воровки я!
Больные глаза
Перевод Ю. Петрова
Молодой я, а здоровья нет —
я страдаю, мучаюсь глазами;
ох, легко ли много-много лет
жить больному, посудите сами?
Я куда ни направляю взгляд,
как ни бьюсь я с ним, а все без толка:
я — косой, мои глаза косят
и глядят на хутор Тэйстре только.
Я, не видя, за сохой хожу,
всех смущая пахотой плохою,
я порой пашу через межу,
я в канаву падаю с сохою,
спотыкаюсь, всех вокруг смеша;
болен я… И кто мне взгляд отводит
к хутору, где, страсть как хороша,
дочка Тэйстре так проворно ходит?
Юхан Лийв
(1864–1913)
О врагах
Перевод Л. Тоома
Мудрец великий учит: «Воздайте
добром за вред, который вам творят».
Но я скажу: «Гадюк уничтожайте —
несовместимы доброта и яд!»
Не победить вовеки принужденья,
коль не пойти ему наперекор.
Насилью, что не знает снисхожденья,
одна лишь сила может дать отпор.
1886
Рано
Перевод С. Куняева
Рано ушел я из дома родного…
Песни забытые детства былого,
я вас давно не пою.
Бури меня как тростинку согнули,
и заглушили жестокие бури
песенку детства мою.
Бури с родными меня разлучили,
слабые песни мои заглушили,
и потерял я покой.
И не свершилось так много, так много!
И протянулась по жизни дорога,
переплетаясь с тоской.
1894
Грустна твоя родина
Перевод Л. Тоома
Грустна твоя родина, да и ты
уже изнемог от ноши.
Уже в голубую страну мечты
тебе не попасть, но, может,
звезда твоя в небе тогда блеснет,
когда ты сойдешь в могилу.
Постигнет все думы твои народ,
постигнет душой их силу.
Они оживут, чтоб творить и звать
и вдаль пролагать дороги,
чтоб радостью и красотою стать
в дому поколений многих.
1894
Я много цветов собрал бы…
Перевод Л. Тоома
Я много цветов собрал бы,
я пояс бы сплел — пускай
в одно бы связал тот пояс
тебя, мой несчастный край!
Я взял бы лазурь у неба,
лучи бы у солнца взял —
лучами, лазурью, солнцем
в одно бы тебя связал.