Часто ласкаемый легкими снами
Город у моря я видел родной.
Мысленно я поднимался холмами
Улиц нагорных его — и мечтами
В юность стремил меня песни прибой.
Пенясь, стих лапландский плыл,
Странную имел он власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Помню деревьев склоненные кроны,
Море безбрежностью яркой слепит,
Блеск островов изумрудно-зеленый…
Мозг мой мальчишеский и воспаленный
Сказочных видел там дев Гесперид.
И журчал напев и плыл,
Сладкую таил он власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Темные стапели помню, причалы,
Вечно бормочущий что-то прибой.
И моряков бородатых оскалы,
Флагами с шхун потайные сигналы,
Пляску и магию зыби морской.
Своенравный голос плыл,
В нем звучала неги власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Помню я форта валы крепостные
И батарей огнедышащих пасть.
В память мне врезались взлеты сухие:
Звуки сигнальной трубы боевые,
Сбои и треск барабанов ей в масть.
И мотив далекий плыл,
Прежнюю имел он власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Помню, раскаты невиданной силы
С моря, где длилось сраженье, неслись.
Двух капитанов убитых могилы[28] —
Здесь же над бухтою их хоронили.
Честно они в том сраженье дрались.
И дрожащий голос плыл,
Чтоб наплакался я всласть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Помню деревьев прохладные руки,
Парка Оленьего яркий покой.
Дружества старого робкие звуки
Чудятся мне после долгой разлуки —
Голуби так прилетают домой.
И шептал напев и плыл,
Давнюю таил он власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Помню то вспышки немых озарений
В жарком мозгу, то сомнения страх.
Частью то смелые были прозренья
Взлетов безумных моих и падений,
Частью желаний томительный прах.
В памяти моей все плыл
Тот напев, таивший власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Многое есть, о чем лучше молчать.
Много есть тайных, возвышенных дум!
Много есть мыслей — и стоит начать
Их бесконечную нить, как скрывать
Слезы велит рассудительный ум.
Голос песни плыл и плыл,
И таил он рока власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
Странны теперь мне твои очертанья,
Город, в короткие встречи с тобой.
Сладостен воздух в минуты свиданья —
Платит целебной и благостной данью
Старому городу ветра прибой.
И в качаньях мерных плыл
Тот напев, таивший власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
В парке Оленьем все та же прохлада.
Сердце стремится навстречу мечтам
И средь видений минувшего радо
Снова пройти днями вечного сада,
Чтоб с своей юностью встретиться там.
И в повторах рощ все плыл
Тот мотив, таивший власть:
«Юнги страсть, как ветра страсть,
Незнакома ты с печалью…»
вернуться
28
К этой строфе есть авторское примечание, поясняющее, что описывается «бой в гавани Портленда между кораблями „Инициатива“ и „Боксер“. В этом сражении оба капитана были убиты. Они похоронены рядом на кладбище Маунт джой».