— А ты сходи в полицию, — предложил Жак, разрезая по детской привычке кусок сыра на мелкие кусочки. — Говорят, у них в базе данных есть фотографии всех проживающих в городе постоянно. Паспортные фото.
— Пожалуй, — кивнул Жанлен. — Стоит — сходить. Но, мне кажется, нужна более веская причина, чтобы разыскивать человека. Причину обязательно спросят. И что я скажу: знаете, сфотографировал случайно, хочу отдать снимок. Они пошлют меня в розовый квартал крутить любовные шашни. Дурак поймет, что это лишь предлог. А на самом-то деле не предлог! Вот что будет обидно.
— А ты уверен? — Жак хитро подмигнул.
— В чем? — не понял Жанлен.
— Ну что предлог?
— Конечно, а по-твоему, у меня есть основания? Ты же знаешь мою позицию в этом вопросе. Только девушка, поразившая меня с первого взгляда, удостоится чести попытаться занять место моей супруги.
— Глупо. — Жак ухмыльнулся. — Ладно. Мне пора. Пойду, а то заказчики сегодня должны прийти за работой.
— Пока.
Дверь захлопнулась, и Жанлен вдруг почувствовал себя одиноким. Вот уж странность так странность. Раньше с ним не случалось подобного. Интроверт до глубины души, он не мог долго находиться среди людей. Даже брат через какое-то время начинал тяготить его своим присутствием. Это у них с Жаком общее. Потому-то, как только появилась возможность жить раздельно, братья разъехались, хотя жить друг без друга не могли. Жанлен стал убирать со стола, потом принялся мыть посуду. Но странное ощущение одиночества не покидало его. Пойти в ателье к Виктору? Заглянуть на работу: вдруг есть новые заказы и нужно срочно ехать куда-нибудь.
Жанлен уцепился за эту мысль. Почему-то командировка, которые он вообще недолюбливал, сегодня показалась ему чуть ли не заветным желанием.
Он оделся и вышел на улицу. Было не холодно, дул теплый ветерок. Дождь, бушевавший ночью, стих. Его рассеявшиеся в туманном воздухе струи, казалось, затекали за воротник, и хотелось съежиться, сделаться меньше.
Жанлен ускорил шаг. В «Эстелле» было много клиентов. Какая-то молодая пара забрала оформленный свадебный альбом, потом старичок заказал фото на паспорт. Виктор долго возился с ним. То ему не нравилось, как падает свет, то — как повернута голова старика. В конце концов Жанлена, который наблюдал за приготовлениями, это взбесило.
— Да ты что, фотомодель снимаешь! — вспылил он. — Человек, может, торопится, а ты ходишь вокруг как цапля.
Виктор удивленно посмотрел на него: да, за Жанленом водятся кое-какие грешки, но несдержанность — никогда. Ни разу за все время пребывания его в Амстердаме хозяин «Эстеллы» не слышал от него грубого слова, а чтоб такие сравнения…
— Снимай и все. Это же паспорт! — продолжал возмущаться Жанлен.
Виктор растерялся. Во-первых, он на работе, а приятель его отвлекает, во-вторых, это его лавочка: почему он должен слушать чьи-то советы? Нет, это решительно не похоже на того Тартавеля, которого Виктор знал еще вчера утром.
— Послушай, я работаю, — попытался он смягчить вспыльчивость Жанлена.
Тот вроде успокоился и больше не подавал;, голоса из своего угла, но Виктор чувствовал, что это не простое спокойствие. И был прав. Едва старичок скрылся, получив квитанцию заказа, как Жанлен тут же высказал недовольство:
— Да что ты с ним копался, документ же.
И это говорит фотограф, который может сутками ждать нужного освещения, который хорошо знает цену снимкам.
Виктор не стал обижаться.
— Что с тобой сегодня? С братом, что ли, поссорился? Тебя не узнать.
Жанлену вдруг стало стыдно. Лепеча какие-то извинения и оправдания, он поднялся со стула и, попрощавшись, поспешил покинуть ателье. Виктор только пожал плечами.
Жанлен уже шел на работу. Удивительно, но за одну ночь Амстердам, казалось, утратил все свои краски. Куда делась изысканность древнего города, обаяние улиц. Что стало с ними? Однообразные дома, самые обыкновенные. Или это с ним что-то не так? И правда, как-то все раздражает с утра. А почему? Беспокойство, тревога, закравшиеся в душу после того злополучного сна, все усиливались.
На работе, как и предполагалось, делать оказалось нечего. Ведь всегда звонили домой, если нуждались в его услугах. И что теперь, куда податься? Домой?
Мир пустел. Терял цвета. Блек. Сегодня это ощущалось в полной мере. Но как такое могло получиться? Нет, это не просто плохое настроение. Оно не пройдет ни завтра, ни послезавтра.
Жанлен почему-то точно знал это.