Поэзия в переводах А.И. Гитовича

Тоска о муже

Уехал мой муж далеко, далеко
На белом своем коне,
И тучи песка обвевают его
В холодной чужой стране.
Как вынесу тяжкие времена?..
Мысли мои о нем,
Они все печальнее, все грустней
И горестней с каждым днем.
Летят осенние светлячки
У моего окна,
И терем от инея заблестел,
И тихо плывет луна.
Последние листья роняет утун[118]
Совсем обнажился сад.
И ветви под резким ветром в ночи
Качаются и трещат.
А я, одинокая, только о нем
Думаю ночи и дни.
И слезы льются из глаз моих
Напрасно льются они.

Луна над горной заставой [119]

Над горами Тяньшань
Золотая восходит луна,
И плывет в облаках
Беспредельных, как море, она.
Резкий ветер, пронесшийся
Сотни и тысячи ли[120],
Дует здесь, на заставе,
От родины нашей вдали.
Здесь, над Ханьской дорогою[121],
Горы нависли в упор,
Гунны здесь проходили
К озерной воде Кукунор.
И по этой дороге
Бойцы уходили в поход,
Но домой не вернулись,
Как ныне никто не придет.
Те, кто временно здесь,
Да и весь гарнизон городской
Все горюют о родине,
Глядя на север с тоской.
Эту ночь я опять
Проведу в кабачке за вином,
Чтоб забыться на время
Не думать о доме родном.

Бой южнее Великой стены [122]

Мы не забыли
Прошлогодний бой,
Бой, отгремевший
За Саньган-рекой[123].
А ныне снова
В бой ушли полки,
Чтоб драться
В русле высохшей реки.[124]
Уже бойцов
Омыл морской простор,[125]
Пасутся кони
Средь Небесных гор,[126]
Бойцы шагали
Десять тысяч ли[127],
И все же — полумертвые
Дошли.
Для гуннов бой
Как пахарю пахать:
Белеют кости
На полях опять.
Давно ушли
Эпохи циньской дни,[128]
А все горят
Сигнальные огни.[129]
Всю ночь
Сигнальные огни горят,
И за отрядом
В бой идет отряд.
Но, как и раньше,
Кончен ратный труд,
И кони,
Сбросив мертвецов, бегут.
И коршуны
Пируют день и ночь
Нет никого,
Чтобы прогнать их прочь.
Степные травы
Пыльные лежат.
А полководец
Кто он, без солдат?

Лишь в крайности
Оружье надо брать,
Так мудрецы
Нам говорят опять.

Путешествие при северном ветре [130]

За воротами Холода[131]
Властвует грозный дракон;
Свечи — вместо зубов,
Пасть откроет — и светится он.
Ни луны и ни солнца
Туда не доходят лучи,
Только северный ветер
Свистит, свирепея в ночи.
Только снежная вьюга
Бушует недели подряд,
И громадные хлопья
На древнюю башню летят.
Я тоскую о муже,
Воюющем в диком краю,
Не смеюсь я, как прежде,
И песен теперь не пою.
Мне осталось стоять у калитки
И думать одной:
Жив ли мой господин
Далеко — за Великой стеной.
Взял он меч, чтоб дракона
Сразить — и рассеять туман.
Мне оставил на память
Обтянутый кожей колчан.
Две стрелы с опереньем
Оставил он мне заодно,
Но они паутиной и пылью
Покрылись давно.
Для чего эти стрелы,
Колчан, что висит на стене,
Если ты, господин,
Никогда не вернешься ко мне?
Не могу я смотреть
На подарок, врученный тобой.
Я сожгла твой подарок,
И пеплом он стал и золой.
Можно Желтую реку
Смирить, укрепив берега,
Но труднее брести
Сквозь туманы, пургу и снега.

Думы о муже, ушедшем воевать далеко на границу

Когда, господин мой,
Прощались мы в прошлом году
То помнишь, как бабочки
В южном порхали саду…
А ныне гляжу,
Вспоминая тебя, господин,
На горы, на снег
Подпирающих небо вершин.
А до Юйгуани[132],
Наверно, три тысячи ли
И как бы мне сделать,
Чтоб письма отсюда дошли?

118

утун — платан, павлония.

119

Это стихотворение написано в стиле старинных песен юэфу, откуда заимствовано и название, и тема.

Стихотворение датируется 741 г.

120

ли — мера длины, равная приблизительно 0,5 км.

121

Ханьская дорога — дорога у горы Байдэн, на территории нынешней провинции Шаньси. Здесь ханьский император Гаоцзу (206–195 гг. до н. э.) был окружен войсками сюнну и чуть не погиб.

Упоминая о походе ханьского императора Гаоцзу, Ли Бо на самом деле выражает здесь свое отношение к тяготам военной службы в далеких окраинных гарнизонах в правление Сюаньцзуна (712–755).

122

Это стихотворение, как и следующее, тоже выдержано в стиле песен юэфу, откуда заимствованы и название (по-китайски названия обоих стихотворений одинаковы), и тема.

Датируется 747 годом.

123

Саньган — река на территории современной провинции Шэньси. В этой строфе говорится о бое, который вел с варварскими племенами в районе реки Саньган танский полководец Ван Чжун-сы в 742 г.

124

русло высохшей реки — русло реки Цунхэ на территории современной провинции Синьцзян. В 747 г. другой танский полководец Гао Сянь-чжи шел с боями по руслу этой реки.

125

морской простор — видимо, речь идет о большом озере — озере Кукунор, а может быть, об Аральском море.

126

Небесные горы — горы Тяньшань в провинции Ганьсу.

127

ли — мера длины, равная приблизительно 0,5 км.

128

эпохи циньской дни — эпоха царствования Циньской династии (246–207 гг. до н. э.). В эту эпоху была начата постройка Великой Китайской стены для защиты Китая от набегов с севера.

129

сигнальные огни — зажигались в связи с нашествием варваров на Китай, быстро передавая весть об этом от границы к столице.

130

Стихотворение написано в стиле песен юэфу под этим названием. Например, поэт V в. Бао Чжао в своем «Путешествии при северном ветре» рассказывает о гибели путников, застигнутых снежной метелью, поднятой северным ветром. В стихотворении же Ли Бо говорится о тоске жены по мужу, ушедшему воевать далеко на север.

Стихотворение написано в 752 г.

131

ворота Холода (Ханьмэнь) — ворота, отделяющие Китай от места пребывания священного дракона, жившего, согласно древней легенде, на крайнем севере, куда не достигают лучи солнца. Длина дракона равнялась тысяче ли, ног у него не было, а лицо было, как у человека. Во рту у него вместо зубов были свечи, и, когда он раскрывал пасть и глаза, свечи освещали все кругом; когда же закрывал — наступал полный мрак.

132

Юйгуань (или Юймэньгуань) — «Застава Яшмовых ворот» — пограничная застава на северо-западе Китая в уезде Дуньхуан провинции Ганьсу. Через эту заставу проходил путь из Китая на территорию северо-западных варварских племен.