«…Перед моими глазами расстилался мертвый город — груда развалин с рухнувшими крышами, обвалившимися стенами, опрокинутыми арками храмов, лежащими на земле колоннами.
Вдали, на равнине, высились развалины гигантского водопровода; ближе к подножию горы виднелись остатки величественного Акрополя, формы которого чем-то напоминали афинский Парфенон; там — отдельные, сохранившиеся участки набережной, уголки античного порта, служившего приютом торговым кораблям и военным триремам; еще дальше — длинные линии обрушившихся стен — следы бывших улиц…»
Сколько раз эта заманчивая картина рисовалась взору мечтателей и романтиков! Как хотелось наконец-то увидеть ее воочию, а не на страницах фантастического романа (мы привели цитату из романа Жюля Верна «20 000 лье под водой»). И если действительно со дна Атлантики будет извлечен хотя бы один предмет, принадлежащий культуре атлантов, свидетельство Платона и все косвенные данные в его пользу приобретут силу доказательств и наряду с египтологией, ассирологией, американистикой и другими науками, изучающими древние культуры, появится научная атлантология, дисциплина, посвященная исчезнувшей культуре Атлантиды.
По следам сынов Солнца
Египет — страна чудес
Колоссальные пирамиды и сфинксы; статуи, весом доходящие до тысячи тонн; великолепные храмы и дворцы… Эти древние памятники издавна привлекали внимание европейцев. Еще во времена античности греки и римляне с восторгом и удивлением писали о «стране чудес» Египте и о его монументах из камня. Знаменитый сфинкс в Гизе, высеченный из огромной скалы. «Поющие» колоссы Мемнона, на рассвете издающие странные плачущие звуки…
А пирамида Хеопса («Большая пирамида Гизе»), высота которой 147 метров! Почти целый километр должен пройти путник, прежде чем обойдет пирамиду со всех сторон. Самый большой христианский храм, собор св. Петра в Риме, мог бы свободно уместиться в этой гробнице, да еще с лондонским собором св. Павла в придачу.
На укладку пирамиды пошло 2 миллиона 300 тысяч плит; каждая из них весит более двух тонн. (Если перевозить эти камни по железной дороге, понадобилось бы 600 тысяч вагонов, а состав протянулся бы на удвоенное расстояние от Волгограда до Парижа!)
Неподалеку от пирамиды Хеопса стоят другие колоссы, и путешественник с удивлением констатирует, что, хотя эти отесанные камни — плод чьих-то рук, едва верится, что это сооружение могло быть сделано человеческими руками.
Кто создал их? И когда? Ведь они были покрыты прахом древности уже во времена Гомера и Геродота. Что за люди воздвигали эти гигантские пирамиды и статуи? Ответить на этот вопрос могли только тысячи надписей, высеченных на пирамидах и скалах, на статуях и храмах. Знаки фантастических существ и геометрические фигуры, изображения людей, животных, растений, небесных тел, оружия, домашней утвари, музыкальных инструментов, и все это в хаотической смеси, как казалось на первый взгляд.
О чем говорят загадочные письмена? Какие тайны они скрывают? Что передают они: звуки, слоги, слова или целые предложения? Историк Геродот, оратор, писатель и философ Цицерон, «отец церкви» Климент Александрийский и географ Страбон, поэт Лукан и мистик Плотин — все они, а также многие другие античные авторы в той или иной мере пытались разгадать смысл таинственных знаков на пирамидах и обелисках.
Египтяне употребляют двоякое письмо: одно называется священным, другое — народным, свидетельствовал 25 веков тому назад знаменитый Геродот, побывавший в Египте.
Вырезанные на камне изображения — это магические знаки, решил шесть веков спустя римский поэт Лукан.
Египтяне имеют три разновидности-письма: иероглифику, то есть священное письмо, высеченное на камне; иератику — священное письмо жреческих книг и эпистолографику — письмо для повседневного употребления, счел известный богослов Климент Александрийский, живший во II в. н. э. (он-то и ввел в обиход слово «иероглифы», то есть «священные высеченные знаки»).
Египетское письмо имеет символический характер: каждый иероглиф обозначает целое слово или даже фразу, заявил историк Плутарх, живший на рубеже I и II вв. н. э.
Знаменитый автор «Золотого осла» Апулей неоднократно упоминает «чудные письмена египетские», «удивительные египетские иероглифы», «книги, исполненные письменами, совсем неизвестными», передающие «в коротких словах весь смысл и все содержание священных таинств и молитв; из них одни изображены в виде различных зверей; другие составляют из себя неразрешимый узел, иные круглые наподобие колеса, иные развиты различным образом; и сие единственно, дабы непосвященные, будучи любопытны, не могли ничего понять в сиих книгах».
Завеса над тайной
Письмена Египта доступны лишь посвященным, знающим таинства магии, ибо сами письмена эти являются магическими. Эта мысль долго и цепко держалась в сознании людей античности, средних веков и даже нового времени. Эту мысль поддерживал авторитет Гораполлона, египетского жреца, жившего в IV в. н. э. и написавшего большой трактат «Иероглифика». В этом двухтомном труде приводились подробные толкования загадочных иероглифов.
Например, знак, изображающий страусовое перо, по мнению Гораполлона, передает понятие справедливости, ибо в крыльях страуса все перья равны по величине. Другой знак, который Гораполлон трактовал как изображение пальмовой ветви, означал, по его мнению, понятие «год», ибо пальмовое дерево дает 12 ветвей в год, по одной каждый месяц. Изображение рта, по Гораполлону, означает понятие «змея», так как «вся сила змеи во рту». Фигура коршуна означает слово «мать», потому что «среди коршунов имеются только самки».
Подобными глубокомысленными символическими толкованиями заполнены десятки страниц труда Гораполлона. И труд этот практически служил единственным источником для тех людей, которые пытались разгадать тайну иероглифов. Иероглифы нельзя читать, их нужно толковать, Эта мысль прочно утвердилась в сознании людей эпохи Возрождения и нового времени. «Жрец Гораполлон из Нилаполиса создал вокруг египетского иероглифического письма плотную завесу мистицизма», — писал академик Струве.
Афанасий Кирхер, следуя путем Гораполлона, «перевел» множество древнеегипетских надписей на обелисках. Но перевод его был ультрафантастическим: например, иероглифы, передающие простые слова «Осирис говорит», он истолковал такой фразой: «Жизнь вещей после победы над Тифоном, влажность природы благодаря бдительности Анубиса». Впрочем, и богу Осирису нашлось место в «переводах» Кирхера: титул императора Домициана «автократор» он «прочитал» следующим образом: «Осирис — создатель плодородия и всей растительности, производительную способность которого низводит с неба в свое царство святой Мофта».
Труды Кирхера породили массу последователей и «переводчиков». Тщетно пытался итальянский гуманист Джамбаттиста Вико едко высмеять фантазии Кирхера. Заклятье таинственности продолжало тяготеть над древними письменами, порождая гипотезы одну фантастичнее другой. Француз де Гинь считал, что только «древние китайские письмена должны дать нам истолкование памятников Египта». Швед Страленберг, путешествовавший по Сибири, первобытные изображения на енисейских скалах счел иероглифами, «обозначающими нечто сокровенное символами и письменами, какие были в употреблении у египтян, скрывавших в них тайны своей религии».
Одни люди видели в иероглифах символы, скрывавшие мистические тайны. Другие же, напротив, объявляли письмена Египта обыкновенным орнаментом, который выдавался жрецами за таинственные, якобы им одним доступные письмена. Или в лучшем случае объявлялось, что иероглифы — это «многочисленные эмблемы, относящиеся исключительно к астрономии, календарю и земледельческим работам».
Клерикально настроенные авторы были убеждены, что египтяне исповедовали древнюю религию иудеев и что «еврейский язык был тем языком, на котором говорили в Египте, в эпоху, когда под предводительством Моисея евреи покинули эту страну после четырехсотлетнего в ней пребывания». На стенах египетских храмов пытались прочесть перевод сотого псалма Давида, и даже в 19 веке появлялись заявления о том, что египетские тексты содержат главы из Библии, а все иероглифы надо трактовать как буквы, передающие слова еврейского языка.