— Я запуталась, — прошептала. — Упустила время и не смогла тебе помочь.
Как и остальным. И я их вспомнила.
Всех тех, кого не сумела спасти, кто сделал меня мною. Проступали самые яркие минуты отчаяния, как новые острова из глубин, а я всё никак не могла очерстветь к угасанию жизни. Удалить из себя что-то нематериальное, став калекой. Вокруг ушедших людей зажигались фонарики других воспоминаний, совсем разных. Яркие звёзды добрых людей и хороших событий.
Марк, Рамон, Элли, Отто, Руперт, мама и отец, доктор Хадсон, Джей…
Я вспомнила и ребёнка. Девочку Алису, которая обошла все расставленные смертью ловушки, выжила в аду и спаслась.
Мимолётом проносились те, кто встречался мне на пути, сталкивая собственные судьбы с моей, задавая для наших энергий направление. Жизненный путь мой поднимался из-под воды, словно затерянный город…
Меж сомкнутых мокрых ладоней струился слабый синеватый свет и становился ярче. Деликатный плеск воды мигом выдернул меня из пучин смятения, и я отняла руки от лица. Каменный островок подо мною испускал тусклое свечение. Воды прибавилось на четверть метра, я спохватилась и едва успела отобрать недвижимую синтетическую голову у подхватившего её течения, а капсула с усопшей, покачиваясь на потревоженной глади, тихо заскользила во тьму, как лодка.
Стоя с головою в руках на глыбе, я видела, как поверхность приподнимается над водой, а затем отрывается от её глади. Камень пульсировал на все лады, перетекал мерцающей поверхностью по самому себе, и поднимался всё выше. Далёкий потолок был где-то там, я представляла его влажные гранитные неровности и сталактиты, проступавшие из тьмы.
Растворилась уже в темноте под камнем водная поверхность, а огромный продолговатый валун, слегка покачиваясь, нёс меня в никуда вдоль неведомых пещер, через едва очерченные тусклым свечением гроты и заполненные водой расщелины, мимо шелестящей во тьме воды, далеко в обход грохочущих, разбивающихся о далёкие валуны потоков.
Я улеглась плашмя на этом островке посреди неизвестности и была готова принять всё, что произойдёт. Меня укачивало, волны пережитого постепенно откатывались, уступая место опустошённости и онемению. Над головой уже растянулось звёздное полотно. Голубые и бирюзовые, синие и белоснежные, бесчисленные огни мерцали в такт моему дыханию и растворяли его в себе. Они неспешно уплывали вдаль и вновь приближались, сменяя друг друга. Можно было коснуться их – и я вытянула руку. Это что-то мягкое, я была почти уверена. Поблекли и затухли огоньки, образовывая круглое пятно тьмы там, куда я тянулась. Побоявшись спугнуть эту странную теплящуюся тишину вокруг себя, я вновь легла смирно и позволила воздушному течению уносить меня в неизвестность.
Своды пульсировали светящимися, будто из неона, прожилками, и я поняла, что нахожусь внутри чего-то, и это что-то перемещалось очень быстро, но всё это было где-то снаружи. Перепады силы тяжести превращали низ в верх и наоборот, но что-то удерживало меня на месте…
— Где я?
Прожилки моментально потухли, и я оказалась в полной тьме. Робкая искра родилась напротив, вспыхнула синим цветком и выросла до размера волейбольного мяча. Плазменный шар замерцал, и в такт ему со стен заструился электрический шёпот:
— Сделанный выбор привёл углеродную сущность в тишину.
— Почему я здесь?
— К углеродной сущности пришли на помощь, ибо она взывала, — ответил электрический шёпот.
— Какое вам вообще дело до меня? — спросила я, и небо надо мною вновь замерцало звёздными скоплениями. — Я всего лишь человек.
— Внимают тем, кто может говорить, — пространно прошептало электричество. — Приходит тот, кто способен двигаться.
— Это загадка, которую я должна отгадать?
— Лишь способ взаимодействия, чтобы познавать углеродную сущность.
— Может, для удобства перейдём на «ты»? — предложила я. — Ответь, что ты такое?
— Любознательность, — прошелестел сияющий шар. — Мы созерцаем столкновения общностей в их стремлении продлить себя. Сильный забирает энергию слабого, но иногда всё переворачивается… Появление неизвестной переменной. Углеродная сущность начинает вспоминать мир, но распряжение с оболочкой и время – это то, чем приходится платить.
— Распряжение? — уточнила я.
— Разрывы нейронных связей. Провалы в памяти.
— Да, я уже слышала что-то подобное… А ты, искорка, стало быть, присматриваешь тут за мной и за всем?
— Мы наблюдаем и кажемся тем, что углеродная сущность хочет видеть. Упрощение коммуникации.
— Хочешь сказать, шар света, который я вижу – это то, что я хочу видеть?
— Это воплощение, чтобы избегать лиц. Отторжение коммуникаций.
— Ты прав, мне не нужна коммуникация, — согласилась я. — Ни с шаровой молнией, ни с кем-либо ещё. Я хочу покоя и отдыха, вот и всё.
— Большая энергия вбирает малую, и тогда малая может сохраниться, лишь согласившись с направлением большой, — пространно шелестел огонёк. — Важны действия. Древний несёт углеродную сущность к другим – тем, кто дал любознательности взять верх над стремлением оболочки. Чтобы продлить существование, сущность должна быть среди своего вида.
— Ты можешь изъясняться по-человечески? Кто ты? — повторила я.
— Сущность вспомнит. — Гальванические брызги на миг осветили небольшое пространство. — Действие – это изменение…
— Я не знаю, что мне делать или менять, — прошептала я. — Будущее должно опираться на прошлое, а моё прошлое – это туман. Всё, что я делаю, похоже на луч фонаря в тумане. Он не просто ограничен только одним направлением. За туманом – бесконечная, кромешная тьма, и невозможно даже узнать, верное ли выбрала направление.
— Верных или неверных направлений не существует, — шелестело статическое электричество. — Любое движение вносит в пространство деталь. Пересекаясь с другими лучами фонарей и накладываясь на бесчисленные слои прошедших событий, каждое действие порождает новый выбор бесконечно ветвящихся направлений. Они переплетаются и каждый квант времени меняют картину будущего. Углеродная сущность изменяет будущее…
— Кажется, мы виделись и раньше, — отозвалась я. — И тоже в тишине. Но я не знаю, кто или что ты, и зачем тебе всё это. А главное – причём здесь я.
— Умение влиять, — последовал ответ. — Сила двуногих прямоходящих мала, но мы видим новую силу. Похожесть.
— Похожесть на что?
— На тех, кто воплотился в нас. Тех, кто были до.
— Значит, ты – коллективный разум?
— Так это называет углеродная сущность. Высокая форма энергии как результат эволюции.
Так и тянуло попросить его показать мне то, чем оно было раньше. Как появилось, росло и менялось… Но мне нужно было понять, что же будет дальше. Я не могла находиться здесь вечно.
— Я выйду отсюда? — спросила я.
— Да.
— И что меня ждёт снаружи?
— Будущее. Так это называет углеродная сущность.
— Тебе оно известно?
— Известно лишь то, что можно посчитать. Углеродная сущность, ограниченная возможностями тела, называет это «вероятностью». Мы не используем «вероятность», но создаём её. Это наше преимущество. Но ваше тело даёт иные способы взаимодействия.
— С чем?
— С предметами. С материей. Живым и неживым… Энергетические воздействия…
— Это всё потому, что у меня в голове… «Новообразование»? — вспомнила я слова Софии.
— Ты изменишь то, что будешь изменять. Мы будем видеть…
С этим напутствием огонёк растворился, оставляя меня в кромешной тьме.
— Подожди, у меня ещё столько вопросов…
Я протянула руку в черноту. Голова наполнялась лёгкостью, словно я взлетала ввысь, прижатая спиной к надёжной тверди, а перед глазами на куполе развернулось сине-белое небо. Облака по нему пробегали быстро, вразнобой, искажённые полусферой, но цвет был почти осязаем. Он постепенно приобретал прозрачность и вдруг раскрылся, лопнул, словно мыльный пузырь.
Что-то огромное уронило меня на камни и подалось назад, в бездонную скальную трубу, словно скоростное метро, самим своим движением затягивая за собой всё. подо мной всё вдруг начало трястись и раскачиваться, и сама планета обрушилась внутрь перемолотой горной породой пополам с водой.
— Держись! — раздался хриплый вскрик поодаль, и чьи-то руки схватили меня.
Они тащили наверх. Я же вместо того, чтобы спасаться, сжимала в руках, кажется, что-то намного более важное. Овальное, как яйцо…
Словно острова самых ярких воспоминаний, что удерживали на краю хаоса, подступавшего резкой волной вместе с появлением в неизвестной точке пространства и времени, а неведомая сила тянула меня вверх.
— Вторую руку давай! — кричал кто-то, но я лишь оправлялась от ослепительной вспышки внутри черепной коробки.