Опять воцарилась тишина. Олег поинтересовался:
— Ещё живые здесь есть?
— Частично, — ответил мрачный мужской голос. — Меня Алик зовут, а эту гору мяса, что до сих пор валяется в отключке, — Кабан. Он мой водитель, фамилия у него Кабанов, поэтому его все так называют. Мы с ним подходили к двери склада, дальше полный мрак и цветные полосы, потом толпа таких мерзких харь, что я грешным делом подумал, что попал на очередное заседание нашего совета директоров. Кабана на драку долго раскачивать не надо, он сразу кому-то залепил, его в ответ дубиной приголубили, вот он и отдыхает.
— А с тобой что? Говоришь, как перед смертью.
— Олег, неужели ты не знаешь, как иногда бывает тяжело с утра? Так вот, утро для меня настало сегодня во второй половине дня. Больше всего мне сейчас хочется умереть.
— Всё понятно. Как состояние этого Кабана?
— Вот за него даже не волнуйся! — уверенно произнёс Алик. — У Кабана не череп — сплошная кость, хоть дрова на голове коли. Даже сотрясения мозга не будет — там попросту нечему сотрясаться.
— Шеф, ты здесь? — угрюмо поинтересовался чей-то бас.
— Во! — обрадовался Алик. — Лёгок на помине! Кабан, ты как, очухался?
— Норма. Шеф, а чё это было?
— Не забивай себе голову, тебе думать вредно.
— Ещё люди здесь есть? — уточнил Олег.
— Нет, — ответил Виктор Николаевич. — Тут было ещё два человека — женщина, судя по всему, огромной комплекции, и подросток ей под стать. Их недавно отсюда увели… причём проделали это весьма жестко.
— Перед тем, как ты очухался, мы пришли к печальному выводу, что их явно намереваются сожрать, — любезно сообщил Алик. — Но ты вроде бы не толстяк, так что можешь пока быть спокоен, в первую очередь их интересуют упитанные.
Олег ничего на это не сказал, встал, осторожно прошёл к решётке. Она была сделана из жердей толщиной в руку, крепко связанных меж собой полосками кожи.
— Даже не надейся, — предупредил Алик. — Я там уже всё осмотрел, её два толстых засова подпирают, свернуть их не получится.
— Нож у кого-нибудь есть?
— Может, тебе ещё и пилу «Дружба-2», — хмыкнул Алик. — Ты там сильно не шуми. Наш глубоко уважаемый Виктор Николаевич пробовал просунуть на волю свою интеллигентную харю, так ему оттуда такая плюха прилетела, что он до сих пор зубы пересчитывает.
— Там что, есть часовые? — насторожился Олег.
— Вряд ли, — звонко отозвалась Аня. — Но мимо часто проходят хозяева этой пещеры, они наверняка видят в темноте очень хорошо.
— Не знаю, как вы, но лично я очень хочу отсюда выбраться, — признался Олег. — Хоть какие-нибудь инструменты есть?
— Пилочка для ногтей, — томно произнесла Вика.
— Брелок со штопором и открывалкой для пива, — тут же сообщил Алик.
Олег покопался в своих карманах, но, увы, современный человек не носит с собой вещи, которые могли бы помочь в этой странной ситуации. Однако его кое-что всё же обрадовало:
— Интересно! У меня, вроде бы, ничего не пропало.
— Парень, — насмешливо заявил Алик, — видел бы ты физиономии этих ребят. У нас таких парней сразу после рождения в банки с формалином закатывают. Сомневаюсь, что до них может дойти концепция карманов в одежде, они попросту не подозревают об их существовании.
— Господи, мне же ребёнка надо забрать из садика! Да что же тут происходит?
— А кто-нибудь видел, что тут за местность, снаружи? — спросил Олег.
— Красивые горы, — отозвалась Аня. — Небольшая речка течёт среди валунов, деревьев очень мало, но по берегу заросли кустарников. Вход в пещеру огромный, вокруг какие-то стены, сложенные из больших камней, в стороне виднелся дымящий очаг.
— Шеф, а нас тут кормить будут? — прогудел Кабан.
— Скорее наоборот, — отчётливо вздохнул Алик.
Олег внимательно исследовал содержимое своих карманов, посмотрел на потолок пещеры и спросил:
— Никто мою сумку случайно не видел?
— Забудь, — уверенно заявил Алик. — Мой кейс тоже замутили, на это у них мозгов хватило. В нём столько бумаги, что им неделю можно будет без лопухов обходиться.
Снаружи послышался неясный шум, какое-то глухое бормотание, решётка задрожала, отодвинулась в сторону, в пещеру влетел новый человек, судя по силуэту, весьма невысокого роста.
— Осторожнее, — пронзительно воскликнула Вика, — вы мне едва ногу не раздавили! Чулки точно порвали!