Поступил на работу автослесарем в учебно-авиационный центр ДОСААФ. И, знаете, не жалею. Это был опыт, который мне и теперь добрую службу служит.
Родители не отговаривали, хотя у самих служба мирная. Отец, Геннадий Дмитриевич, — инженер по капитальному строительству, мать, Руфина Павловна, — зоотехник. И в семье, где кроме меня еще четверо (трое — школьники, сестра работает обувщиком на фабрике), никаких таких особых профессий не водится.
Отец, однако, счел необходимым поговорить со мной с глазу на глаз, как мужчина с мужчиной.
«Послушай, сынок, — сказал он, — я твоему выбору не перечу, да и мать тоже. На дороге стоять не будем, коль пограничная служба тебе по душе. Только, сдается мне, мало ты знаешь об этой дороге. Так что лишний разок взвесить все не помешает. Я вот воевал, долг свой перед народом и Родиной выполнил честно. А ты такую профессию выбрал, что вроде как всю жизнь на войне будешь. Всегда в тревогах, всегда в опасности. Вот я и хочу тебя напрямик спросить: выдюжишь, характера хватит? Да ты не перебивай, не перебивай, дослушай. Ведь в армии тоже служба — не на койке валяться. Особенно, если в кадры идешь. А только погранслужба потяжельше. Она, если хочешь, особого геройства требует, ежедневного, ежечасного напряжения всех физических и моральных сил. Говоришь, все продумал? Что ж, на том и порешим. Я в тебя, сынок, верю. Думаю, не посрамишь отца, ветерана двух войн. И мой тебе совет: начинай в полную силу заниматься делом с первых дней службы. В твоем деле нет места раскачке».
Отец был прав. Я это уяснил сразу, как только начал учебу, и советом его не пренебрег. Старался набраться как можно больше знаний, опыта.
Рассказать про училище? Тут можно сказать одним словом — учился. Все, что требовалось, делал, как говорится, с полной выкладкой и в охотку. Нравилось все, чему учили. А когда нравится, то работа идет весело. Преподаватели — бывалые офицеры, люди, прошедшие высочайшую школу пограничной службы. Каждый из них — это герой рассказа, повести, фильма. Они щедро делились с нами, курсантами, своим богатым теоретическим и практическим опытом. Я понимал: чтобы проложить первую борозду в будущую жизнь, требуется полная отдача сил. Сами понимаете: от глубины и качества вспашки зависит урожай. Пусть вас это сравнение не удивляет — мать у меня к сельскому хозяйству прямое отношение имеет. Вроде бы наследственность. Как от отца могла перейти тяга к военной специальности — ведь мой отец сперва летал и только после двух ранений техником на земле остался. Уже не мог без авиации. Хоть без крыльев, но рядом с ними. Награды имеет. Да и сейчас он к небу поближе норовит. Не зря же в учебно-авиационном центре ДОСААФ трудится.
Ну, а самый памятный день в училище — это когда меня кандидатом в члены партии принимали. Очень я волновался, хотя у меня было все в порядке — и с комсомольской работой, и во взаимоотношениях с товарищами. Почему-то больше всего боялся, что не смогу ответить на какой-нибудь вопрос. Потом, много позже, понял: не в вопросах дело. В такой торжественный, самый важный в жизни момент человек свою особую ответственность начинает осознавать. Теперь ты коммунист, теперь с тебя больший спрос. А льгот никаких. Кроме одной — быть впереди при любых обстоятельствах, при любых трудностях. Даже если у простого смертного уже и силы иссякли, у коммуниста их должно хватить.
Вот вы спрашиваете, какой день на заставе был для меня самый трудный? Одного такого самого-самого трудного дня назвать не могу. Было их достаточно. Да вот хотя бы приезд на заставу, первый приезд в качестве замполита. Всю дорогу волновался. Как встретят, как служба пойдет, какими окажутся взаимоотношения? Поймите мое состояние: зеленый еще лейтенант, застава по всяким там географическим, климатическим и прочим условиям не из легких. Самочувствие — не из лучших.
Встретил меня начальник заставы старший лейтенант Василий Вахренев. Ночью это было. И сразу в дело окунул — вдоль контрольно-следовой полосы провез, как бы говоря этим: принимайте, товарищ лейтенант, дела. Принимайте с ходу, без раскачки, на нее и времени-то нет. А впридачу — тревога! На КСП обнаружен след. Ну и ночка была! Местность незнакомая, пески. Преследование трудное. Нагрузка физическая такая, что едва дышал. К тому же пришлось неожиданно принять на себя командование. По вводной вы уже, наверно, догадались, что тревога была учебной. Но все равно — никаких скидок.