– Хорошо-хорошо, дедушка, – кивая, согласился я. – Наловлю тебе много рыбы. Ты не беспокойся. Будет сегодня отличная уха. Уж я ручаюсь и за свои слова отвечаю.
– Дай Бог, сынок, – сказал Иваныч. – Пусть тебе высшие силы помогут поймать самую крупную рыбу. Спасибо тебе за это.
И вновь у меня в голове раздался удар в барабан. Словно кто-то из индейцев стукнул по там-таму во время плясок у костра перед охотой. Но это было не совсем так. Это просто я получил новый квест. И сейчас я увидел такие сообщения:
Получено задание «Большая рыбалка».
Наловите как можно больше рыбы для ухи.
Награда: сапоги, очков опыта +400.
Отличная награда будет. И новая обувка как раз кстати, да и всего у меня будет уже пятьсот очков опыта. До тысячи останется всего ничего. Несмотря на то, что даже на воле и в тюрьме я любил быть одиночкой, то в виртуальном мире хотелось уже поскорее объединится с командой, чтобы стало хотя бы немного легче. Да и что мечтать о лёгкости? На других локациях провокаторы охотятся на бывших заключённых. А они все на транспорте и с оружием. Так что с кланом станет может быть и сложнее.
Когда я в одиночестве, то слежу только за своими поступками, словами и действиями. А в клане придётся за всеми присматривать, чтобы игровые законы не нарушали. Да и что можно назвать нарушением? То, что нас Хуан обвёл вкруг пальца? Или же то, что мы через текстурную пробоину перебрались на другую локацию? А держать рабов в лагере – это не нарушение законов игры? А заставлять их таскать тяжёлые камни – это не нарушение правил? Что вообще можно в виртуальном мире назвать нарушением? Глупо думать о правилах и законах, когда вполне реальная корпорация создала капсулу виртуальной реальности и забросила в неё заключённых, которым обещают мнимую свободу. И теперь за нами следят миллионы зевак и делают ставки на наши жизни, поднимают большие деньги, а нашей крови жаждут провокаторы – элита современного общества. А для лаборатории мы все всего лишь подопытные.
– Ребята, ждите меня здесь, я скоро вернусь, – предупредил я ребят.
– Давай мы лучше тебя сопроводим, – предложил Ирбис. – Будет где-то рядом находиться. А то вдруг понадобится наша помощь.
– Согласен, – ответил я. – Ловить рыбу вам не стоит, так как тогда мне будет сложнее выполнять миссию, потому что вы всю её либо распугаете, либо переловите, что мне не останется. А я должен сейчас пройти этот квест, чтобы мы могли поесть уху. Ждите меня на берегу, следите за порядком. Если что-то случится, то зовите. Я не заставлю долго ждать.
Мы всей толпой отправились к побережью. Рыбак Иваныч остался возле плетёного забора. Он с нетерпением ждал нашего возвращения. Улыбаясь, он даже махал нам вслед рукой. Я это заметил, когда случайно обернулся. Ещё я приметил, что из трубы избушки уже шёл серый дымок. Значит, печка затоплена и нас сегодня будет ждать вкусный ужин. Осталось дело за малым. Наловлю рыбы столько, что хватит и на десятерых.
Когда мы впятером прибежали на берег, то увидели, что довольно много игроков выполняли эту миссию. Либо какую-то другую, взятую не у Иваныча, но связанную с рыбной тематикой. Кто-то бегал по воде и пытался попасть в рыбу копьём, кто-то лупасил дубинкой, а некоторые бегали и от злости орали, что не могут поймать ни одной рыбёшки. Остальные разделились на группки и весело проводили время. Мы сразу заметили, что один из фейков подсвечивался зелёным светом, да и в списке его никнейм подсвечивался зелёным.
– Администратор, наверное, – предположил Профессор. – Или модератор какой-нибудь. За какие заслуги он им стал?
– Наверно, нужный уровень получил, тогда ему и дали админку, – сказал Тушканчик.
Никнейм этого фейка был Gepard. Сейчас он собрал вокруг себя толпу «поклонников». От него исходил странный свет, будто он был святой. И ещё откуда-то сверху падали белые звёздочки. Видно, что он мог включать музыку, так как до нас доносились некоторые мелодии. Вот и другие игроки внимательно слушали её и веселились. Бывший заключённый тоже человек, поэтому и он любит радоваться мелочам.
– А можете что-нибудь из «Prodigy» поставить? – попросил я.
– Что, например? – спросил Гепард.
– Что-нибудь из старенького, давайте, – ответил я. – Ради ностальгии.