– Вот сюда, Дима, – сказала девушка-консультантка и метнулась в замусоренный переулок. – Лагерь движения здесь. Мы уже пришли.
– Активисты нынче среди помойных баков живут? – иронично спросил я. – Или они таким образом шифруются?
– Таким образом легче скрываться от правительственных отрядов, – не останавливаясь, ответила Элеонора. – Сам же видишь, что людей в чёрных касках поблизости просто тьма. Они как муравьи всё время кого-то выискивают.
– Оно и понятно, – заметил я. – Федералов спонсируют, а вот активистам движения и копейки лишней никто не подкинет. Вот и приходится им в мусорках прятаться, держаться группами, поддерживать друг друга и есть с помоек.
Я засмеялся, но Элеонора не разделила моей радости. Она грустно и равнодушно посмотрела на меня. Будто разочаровалась или подумала, что я защищаю правительство.
– Вообще-то у «Антипрогресса» есть кое-что интересное, – сообщила мне она. – И это не оставит тебя равнодушным. А может и просто стошнить от увиденного.
– Что там такое? – спросил я. – Буду рад увидеть и принять всё, что мне подарят здесь. Если только это не еда с помойки.
– Может и понравится, а может и нет, – предположила девушка. – Кстати, неплохо было бы подкрепиться потом.
– Опять мне капельницу в лаборатории поставишь? – улыбнулся я. – Я так и жевать разучусь.
– Неа, – бросила она в ответ.
– Мы что, не вернёмся?! – воскликнул я, почувствовав что-то неладное.
– Нет, – ответила Элеонора, подняла руку вверх и показала мне диск с онлайн-игрой «Резервация». – Захватила на всякий случай.
Меня и вправду чуть не вытошнило. Хотя это ещё не было сюрпризом от «Антипрогресса». Всё впереди. Я почувствовал, что влезаю в новую интригу. Но назад пути не было, так что выбор изменить уже нельзя. Время повернуть назад? Невозможно.
Прошли немного вперёд, перепрыгивая через чёрные мусорные мешки с бумагами и пустыми консервными банками. Обошли поддоны, доски и части шкафа из ДВП, прислонённые к стене. Рядом лежала коробка из гофрированного картона. Наверно, раньше здесь спал самый настоящий бездомный, а потом проснулся, встал с колен, поднялся и стал очень богатым человеком. Не знаю, почему я так подумал, но мне хотелось в это верить.
Стены в переулке буквально «украшали» разноцветные граффити. Они были частью местного колорита. Мне так и казалось, что я попал в типичный американский фильм, в котором мне отведена одна из главных ролей. Вот сейчас в переулок выйдет какой-нибудь мужчина средних лет и даст мне священную миссию: спасти планету или избавить людей от вируса. Именно так мне представлялось дальнейшее развитие событий. Именно такой я и представлял свою судьбу.
Элеонора подошла к белой железной двери и постучалась. Поверх обычной краски кто-то нацарапал и написал различные слова. «Творчество» было самое разное. Даже стихи имели место быть. Видимо кто-то из ребят веселился на славу. Использовали множество баллончиков, которыми и разукрасили выход в переулок. На двери висела табличка «Туалет для бездомных». Вероятно, такое сообщение должно было отпугнуть приличных горожан и интеллигентов. Конечно, кто захочет пользоваться сортиром, если до тебя сюда заходил грязный нищий в изодранной одежде. Уж точно не золотая молодёжь и не дети политиков. Они этих переулков как огня боятся. Тем более что здесь часто можно встретить представителей различных субкультур, которые враждуют друг с другом. Того гляди и за панка примут. Да и полицейские разбираться не станут, относишься ты к готам или ты обычный человек. Надают дубинкой и дело с концом.
После стука в переулке наступило недолгая тишина. Мы с Элеонорой молчали. Только было слышно, как мелькают над улицами воздухолёты и как ходят туда-сюда люди. Потом мы услышали звон ключей в связке и возню в замочной скважине. Спустя какое-то время белая дверь со скрипом открылась. Между ней и стеной показалась круглая голова молодого мужчины. В темноте сложно было что-то различить, но я заметил, что человек, не снимая коричневых кожаных перчаток, убрал прорезиненные очки с крупными двойными линзами с глаз на лоб, потёр щетину, поправил чалму, направил дуло автомата на улицу. Полностью показываться он не хотел. Наверно, стеснялся своего нелепого вида.
– Кто здесь? – требовательно спросил он. – А ну покажись.
Консультантка открыла дверь полностью. Незнакомец зажмурился из-за яркого света и резко направил автомат на Элеонору. Я даже испугался. Не за девушку, а за парня. Вдруг она его ещё чем-нибудь саданёт от неожиданности. Кругом валялись палки, камни, арматурные прутья. Даст ему чем-нибудь тяжёлым, так он от боли растеряется, начнёт палить во все стороны и случайно самого себя застрелит. А что? Всё может быть.