— У меня много дел.
— Да, я слышал об этом. Резвишься с человеческой женщиной. Мне казалось, вкус у тебя получше.
Трен сдержал себя, чтобы не зарычать. Почему его так беспокоило, что этот скользкий член совета оскорбил Меган? Она просто удовлетворяла его потребности.
— Найди для своей грязной работы другого наемника. Меня это не интересует.
Раздвоенный язык члена совета снова щелкнулся, и он с явным преувеличением вздохнул.
— Что ж, рад слышать, что из-за этой варварки ты не размяк. Если это так, тогда скучать по ней ты не будешь…
Прежде чем Трен успел возразить, его корабль сотряс взрыв, а З’нистакн захохотал. Трен оборвал связь и двинулся даже несмотря на то, что его компьютер выдал ему предупреждение.
— Задний люк взорван. Несанкционированное проникновение на борт живых организмов. Герметизация…
От невидимого импульса окружающий его воздух колыхнулся и послал дрожь сквозь его тело. Компьютерный голос резко оборвался, когда система энергоснабжения его корабля перестала работать, и всё поглотила тьма. Весьма немногое могло вывести из строя его корабль, тем не менее, хорошо нацеленный электромагнитный импульс мог на время все отключить. Вся его система перезагрузится за четверть единицы астрального цикла.
— Проклятье! — громко выкрикнул Трен, но не остался на месте. Он должен успеть добраться до Меган. Темнота его не беспокоила. Он уже давно получил зрительные улучшения, которые позволяли ему видеть лучше, чем большинству ночных существ. А еще он не стал отвлекаться на такие ничтожные мелочи, как отсутствие электроэнергии, что помешало бы ему попасть к Меган. «Не сейчас, когда она нуждается во мне».
Поднимая люк в полу лифта, он называл себя самыми разными бранными словечками за то, что остановился на этой станция и не проявлял большую бдительность. Как правило, никто и ничего не может подобраться к его кораблю настолько близко, чтобы нанести ущерб, но он дал возможность это сделать ремонтной бригаде и без какого-либо надзора с его стороны. Как правило, он контролировал все регулировки; однако на этот раз он оказался больше озабоченным одной раздражительной бестией. Урок изучен, повторение которого он никогда больше не допустит.
Между тем он должен исправить свою ошибку, и как можно быстрее. Меган столкнулась с опасностью, и она одна.
Это неприемлемо.
Трен решительно спускался вниз по ступенькам лестницы в шахте лифта, мысленно их подсчитывая, пока не добрался до нужного этажа. Он распахнул двери и, ныряя в коридор, перекувырнулся через голову в то время, как вытаскивал свое оружие. В итоге он стоял на одном колене, обе его руки были вытянуты вперед, а оружие в боевой готовности открыть огонь.
Однако, насчет Меган, он ничего не заметил. Следуя инстинкту, он обошел свою каюту, после чего побежал к другим вниз по коридору, где находился менее используемый второй лифт. Зияющая дыра в его входе заставила его бежать быстрее, и он бросился вниз по лестнице. На нижнем этаже он уверенно передвигался в лабиринте тоннелей и служебных шахт, с легкостью отыскав взорванный люк, которым воспользовались нападавшие, чтобы проникнуть внутрь. Он нырнул сквозь дыру с рваными краями и появился в оградительном круге, возведенным вокруг нижней части двигателя, когда в гараже выполнялись ремонтные работы.
Оглянувшись по сторонам, Трен стиснул челюсть, когда осознал, что Меган исчезла. Гнев вел борьбу с поглощающим его ужасом.
Разумному специалисту по приобретениям стоило бы отпустить ее, списать в убыток, так как ценность одной варварской женщины не сравнима масштабам причиненного ущерба или расходом топлива на погоню, чтобы отбить ее обратно. Разумный мужчина наверняка бы увидел в этой ситуации самый легкий способ избавиться от партнерши по соитию, не опасаясь возмездия.
Но ведь Меган принадлежала ему. «И никто не смеет отнять у меня то, что принадлежит мне».
Меган очнулась с горьким привкусом во рту и раскалывающейся головой. Открывая глаза, она моргнула раз-другой, и ей не понравилось то, что увидела, поэтому она их закрыла. Она сделала глубокий вдох, потом еще один. В конечном счете, она сделала около десяти дрожащих вдохов, прежде чем снова их открыла.
«Не-а, все равно — положение хуже некуда. Черт побери».