Он присел на обитый ситцем стул в вестибюле и посмотрел на зачитанные газеты, лежавшие на кофейном столике. Единственным свежим выпуском был номер еженедельника «Уотчмэн». Роберт неохотно взял его и снова подумал, как раздражает его пальцы прикосновение к сухой бумаге и острым краям листов. Обычная сборная солянка из протестов, стихов, нравоучений; среди протестов на почетном месте будущий тесть Невила, три четверти колонки порицавший Англию за отказ приютить беглого «патриота».
Епископ Ларборо давным-давно включил в определение христианского долга веру в то, что обездоленные всегда правы. Перед ним преклонялись балканские революционеры, организаторы стачек и старые уголовники в местных тюрьмах. (Единственным исключением в последней группе был отъявленный рецидивист Бэнди Брейн, презиравший епископа и почитавший коменданта, в представлении которого слеза – лишь капля влаги и который легко и без лишних эмоций раскалывал самые жалостные россказни.) Заключенные тепло отзывались о старике и говорили, что он готов поверить в любое вранье, сколько ни заливай.
Обычно епископ даже немного забавлял Роберта, но сегодня он его скорее раздражал. Роберт попробовал прочесть два стихотворения, ничего в них не понял и бросил газету обратно на столик.
– Опять на Англию грешат? – спросил Бен Карли, остановившись у его стула и мотнув головой в сторону еженедельника.
– Привет, Карли.
– Ораторская трибуна для богачей, – заметил низкорослый адвокат, насмешливо переворачивая страницы пожелтевшим от никотина пальцем. – Выпьем?
– Благодарю, но я жду мистера Уиньярда. Он теперь едва передвигает ноги.
– Да уж, бедняга. Грехи отцов. Ужасно страдать от последствий портвейна, которого сам ни капли в рот не брал! Я недавно видел твой автомобиль у ворот «Франчайза».
– Да, – с легким удивлением сказал Роберт.
Карли редко говорил вот так в лоб. Но если он видел автомобиль Роберта, значит, видел и полицейские машины.
– Если ты их знаешь, то сможешь мне кое-что рассказать. Всегда хотел знать, правдивы ли слухи.
– Какие?
– Они ведьмы?
– Их считают ведьмами? – шутливо спросил Роберт.
– Я так понимаю, в округе ходят подобные слухи, – сказал Карли, пытливо разглядывая Роберта блестящими черными глазами. Затем он окинул вестибюль свойственным ему беглым, изучающим взглядом.
Роберт понял, что Карли ненавязчиво предложил ему информацию, которая могла оказаться полезной.
– Что ж, – сказал Роберт, – с тех пор как в наших краях появилось такое развлечение, как кино, охоте на ведьм пришел конец.
– А вот и нет. Дай этим мидлендским дуракам любой предлог, и они с жаром начнут гоняться за ведьмами. По мне, это самая натуральная кучка дегенератов. А вон и твой старикан. Ну, до встречи.
Одним из наиболее привлекательных качеств Роберта было то, что он проявлял искренний интерес к людям и их бедам, и он выслушал бессвязную историю старого мистера Уиньярда с такой доброжелательностью, что заслужил его благодарность, и тот мысленно прибавил сто фунтов к имени Роберта, уже упомянутого им в завещании. Но как только встреча подошла к концу, Роберт поспешил к отельному телефону.
К телефону выстроилась очередь, и он решил позвонить из гаража на Син-лейн. Контора к этому времени уже закрылась, да и до нее далековато. Шагая по улице, он задумался о том, что в гараже как раз его машина, и если она… то есть они попросят его приехать, чтобы поподробнее обсудить дело… а они почти наверняка… конечно же, они пожелают обсудить, как можно дискредитировать историю девочки, независимо от того, передадут дело в суд или нет… Его так обрадовали новости Хэллама, что он даже не успел обдумать, что это значит…
– Добрый вечер, мистер Блэр, – сказал Билл Броу, протискивая свои мощные габариты в узкую дверь гаражной конторы. На его круглом спокойном лице отражалось приветственное выражение. – Нужна машина?
– Нет, сначала, если позволите, я хотел бы позвонить.
– Конечно.
Стэнли высунул худощавое лицо из-под автомобиля и спросил:
– Вам что-нибудь известно?
– Ничего, Стэн. Я уже несколько месяцев не делал ставок.
– Я поставил два фунта на клячу по имени Светлое Обещание и проиграл. Вот что бывает, когда веришь в лошадь. Если в следующий раз что-нибудь узнаете…