Из-за поля, линейная скорость движения прочь от звезды даже на четвертой-пятой космической неожиданно может стать отрицательной. Кораблик вновь попадет в зону действия гравитации звезды, начав на неё тупо падать. А вернее сказать — его поле. Но запасенной энергии инерции должно хватить, что бы его продавить, заставив работать как надо. При поддержки двигателей, конечно.
В момент сего чуда, кораблик зачастую возвращается обратно в плоскость небесных тел системы, и обретает около десятой части скорости света, с точки зрения орбитального вращения по орбите звезды. И просто идеальную маневреность!
Можно смело уйти из системы, можно вернутся, можно слетать к бабушке на дачу на соседнею планетоид… и славно получить по щам, так как любое неграмотное изменение курса несет за собой срыв покрова защитного поля. А уж мусора в этих местах — остатков других неудачников, как грязи! И этот хлам для корабля без защиты вполне может оказаться словно дробь, для эксгибициониста. Да и с защитой, тоже, лучше крупным кусочкам даже на глаза не попадаться.
Однако нам в этот раз по истине «везет». Не успели мы еще даже добраться до окраины системы, если принимать систему все же за сферу, и набрать скорость в половинку света, по отношению к орбите планеты, которую дня три назад покинули. Или десятую от света с точки зрения движения прочь от светила, двигаясь прочь от него не столь стремительно как от планеты. Как нас уже чем-то приложили. На этот раз сзади.
— «Пибим»! — счастливо пискнула система корабля и порадовала — Отказ! Отказ! Отказ! Отказ! Отказ охлаждения реактора! Отказ охлаждения накопителя! Отказ охлаждения отсеков! Отказ главного двигателя! Отказ питающего контура главного двигателя!
Гравитация отключилась мгновенно, а корабль вновь, словно бы напоролся на стену, что стало причиной моего с Аней, короткого, но яркого полета до нулевой переборки. Что послужило причиной моей потери сознания.
Придя в себя…
— Да очнись ты! — получил знатную пощёчину от Чака.
— Да очнулся я уже! Очнулся! — рявкнул, пытаясь встать. Не получилось. Не с первой попытки. — Что происходит?
— Это ты мне лучше объясни.
Я взглянул на приборную панель — все красное и одни «иероглифы». Ясно, переводческий мод слетел. И сама прошивка рус-яза того — не увидел я нужного языка в списки. Поиски программки по адресу, привели к неработающему файлу. Как видно, питание отрубило на всем корабле, что привело к очередному повреждению прошивки. Компьютер выполнил восстановление файлов, и, как видно, возвращение к заводским установкам.
Как хорошо, что у меня…
— Чтоб, вас! — обнаружил я сломанную пополам флэшку в своем кармане.
У меня такая не одна, но… я ломанулся на выход с мостика, и оказался в темном коридоре. Свет…
— Гравитация в норме, света нет, и пробои в трубопроводе. — констатировал текущее положение дел американец.
— Флэш… и тут я заметил, Аню на плече у Чака — что с ней?
— Головой ушиблась. Вроде дышит. — поправил он девушки на своём плече.
— Вроде… — буркнул я недовольно, и встрепенутся — Её, к ней в комнату, а сам неси флэшку. Ту, что с важными файлами! — крикнул я уже в след убегающему по темному коридору парню.
Как он вообще что-то ведёт в этой темноте?
— Факью маза фака!
— Или не видит.
Глава 40
Братья на век
— Ну что там? — поинтересовался все тот же Чак, когда я таки вернул старые настройки компьютеру и принялся разглядывать тревожные красные окошечки.
В прочем, по надписям в этих окошечках Чак и сам уже понял, что дело, труба. Но это не совсем так! Повреждение не столь критичные, сколь кажутся! Да, мы поучили разрыв наверное всех возможных трубопроводов и чувствительную потерю их жидкости. Но это наверное все. Реактор встал? Это не совсем так! Его невозможно вот так просто и резко остановить — это не ядерный реактор! Он просто закуксился на внутреннем контуре, начав работать сам на себя. А значить — его легко можно вывести на прежнею мощь, дай только команду! Правда он там греется как печка, так что на средних палубах уже, наверное, можно начинать плавится свинец.
Двигатель встал? Та всего-то один из трубопроводов подачи топлива оказался перебил! Велика потеря! Их много! Да, двигатель потеряет, наверное, еще процентов пятнадцать мощности от базы и, как минимум, одна из его секций полностью перестанет работать — но это мелочи! Радует, что хлестанувшая в космос горючая, и разогретая, субстанция, обладающая достаточным уровнем поверхностного натяжения, чтобы какое-то время висеть облаком, не воспламенилась — спасла подмешанная в неё охлаждающая жидкость из соседнего трубопровода.