Я с трудом скрыла разочарование.
– Честно говоря, я рассчитывала на большее.
– Пока нет, Дунбар. Тебе придется собрать более серьезные доказательства, чтобы я сумел убедить начальство в том, что мне необходима дополнительная помощь. Но другой работы ты получать не будешь.
Что ж, мне ничего не оставалось, как молча кивнуть.
Поскольку мои дети отправлялись на выставку с отцом, после чего должны были провести с ним следующие два дня, я вознамерилась посвятить всю субботу и утро воскресенья изучению новых досье и, возможно, войти в контакт с семьями исчезнувших детей. Но прежде чем покинуть офис, я позвонила миссис Поульсен и спросила ее, принимает ли она сильнодействующие лекарства.
– Я должна задать вам личный вопрос, – начала я.
– Что ж, я постараюсь на него ответить.
– Если мы поймаем человека, который похитил Натана Лидса, нам нужно будет довести дело до суда. Существенной частью обвинения станет ваше свидетельство. Любой толковый адвокат попытается поставить под сомнение достоверность ваших показаний. Мне необходимо знать, принимаете ли вы лекарства, которые могут оказывать действие на вашу память.
– О Господи. Это совсем не личный вопрос. Я думала, что вы намерены спросить о моей сексуальной жизни.
Пожалуйста, Боже, позволь мне стать такой же в старости.
– Ну, нет. Ничего такого я спрашивать не стану.
– Детектив, я не принимаю даже аспирин.
– Вы не принимаете таблеток для снижения давления или от глаукомы, от диабета? – спросила я, назвав наиболее распространенные болезни пожилых людей.
– Я здорова, как старая лошадь, о которой принято упоминать в таких случаях.
– А сколько вам лет, если этот вопрос не покажется вам слишком личным.
– А вот теперь вы вторгаетесь в весьма опасную область. – Она рассмеялась. – Восемьдесят четыре прошло, осталось шестнадцать.
– Наверное, всегда хорошо иметь цель.
– Вы совершенно правы, детектив. Помогает двигаться дальше.
Что ж, мне подбросили цель, которая наверняка будет заставлять меня «двигаться дальше»; вопрос только в том, сколько это будет продолжаться.
– Большое вам спасибо, миссис Поульсен. Вам обязательно позвонят из офиса прокурора, когда придет время.
Таким было мое последнее официальное дело на сегодня. У меня давно вошло в привычку приводить в порядок свой стол по пятницам, чтобы в понедельник не приходилось начинать день с разбора старых завалов. Конечно, я собиралась зайти сюда в субботу, но привычки трудно нарушать, поэтому я быстро все убрала, хотя и понимала, что завтра все начнется сначала. Впрочем, все относительно – для меня даже карандаш, лежащий не на своем месте, уже серьезное нарушение. Когда все вокруг рушится, я делаю уборку.
Движение оказалось не таким напряженным, как обычно. Сколько раз, направляясь домой в часы пик, мне хотелось включить мигалку и надавить на газ. Однако я никогда так не поступаю, считая, что не имею права пользоваться своим положением. Многие полицейские так делают; я не раз видела это на скоростных магистралях. Только не я – наверное, у меня не хватает тестостерона.
На обед у меня были остатки чили. Я скучала по детям, хотя они почти наверняка были счастливы, поскольку Кевин не так строг, как я, и у него роскошная коллекция видеоигр. Иногда я тревожусь, что они не сделают домашние задания и попадут под влияние поп-культуры, с которым я сражаюсь с самого их рождения. И не без успеха – Френни стала настоящим книжным червем, а у Джулии проявилось творческое начало; они всегда находят себе разумные занятия. Однако Эван может часами играть в видеоигры и более подвержен социальному воздействию. Именно о нем я беспокоюсь больше всего. Он мой первый ребенок, и я уверена, что совершила немало ошибок, воспитывая его.
Но на этих выходных они могут предаться лени. Отец прекрасно о них заботится – они вернутся домой в воскресенье вечером, накормленными, да еще получив щедрую долю отцовской любви. А все остальное значения не имеет.
Быстро приняв душ и выпив бокал красного вина, я улеглась в постель с книгой, полученной от Эркиннена.
«Серийные убийцы. Основные рекомендации».
После того как мне удалось расположить подушки, я раскрыла книгу и принялась изучать оглавление. Во многих случаях речь шла об убийцах, которые были мне даже слишком хорошо знакомы. Подозреваю, что некоторые из них стремились к подобной известности – славе и бессмертию.
Я обнаружила раздел, где рассказывалось об исторических серийных убийцах; о некоторых я слышала, другие имена увидела впервые. Джек Потрошитель – ну кто о нем не знает; Влад Цепеш, легендарный кровопийца, именно с него списан образ графа Дракулы; графиня Элизабет Бэтори[30], которая считала, что кровь девственниц оказывает благотворное влияние на кожу, и регулярно в ней купалась. Жиль де Ре – это имя я увидела в первый раз – известный как Синяя Борода, если верить подзаголовку.
Я всегда считала, что Синяя Борода был пиратом. Наверное, я перепутала его с Черной Бородой.
В одной из глав рассказывалось о методах, в другой подробно описывались условия, которые превращали людей со склонностью к насилию в монстров. Немного поразмыслив, я пришла к выводу, что в этой главе смогу найти нечто характерное для поведения любого родителя и буду испытывать дополнительное чувство вины перед своими детьми. Не самый лучший момент для подобного чтения – ведь сейчас они с отцом, – но я не смогла устоять перед искушением.
Большая часть написанного в книге была проявлением обычного здравого смысла. Достаточно взять все качества, которые мы считаем странными или извращенными, и снабдить ими одного человека. Девяносто процентов из них мочились в постель, у большинства возникали из-за этого конфликты с родителями или опекунами. Более восьмидесяти процентов подвергались насилию в детстве. Большинство были стеснительными по природе, точнее замкнутыми. Автор рассуждал о том, что физическое и сексуальное насилие – как правило, со стороны доминирующего мужчины – являлось главной причиной всех несчастий. Некоторых из серийных убийц понуждали вступать в сексуальную связь мать или бабушка.
Проклятые больные суки.
Эркиннен был прав – большинство серийных убийц, если верить автору книги, родились с Y-хромосомой. Конечно, дело не только в этом – в противном случае весь мир стоял бы перед тяжелейшими проблемами, – но именно такие люди являлись поджигателями, наркоманами, алкоголиками и сексуальными извращенцами. Так или иначе, принадлежность к мужскому полу оставалась одним из главных общих факторов.
Маленькие мальчики и подростки убивают мелких животных и избегают общества сверстников. Почти всегда они индивидуалисты, отказывающиеся от любых контактов. У них возникают проблемы в школе, они плохо учатся, несмотря на очевидные способности. Они социопаты, неспособные испытывать раскаяние, и психопаты, не поддающиеся контролю.
Но прежде всего фантазеры. Они размышляют о том, что намерены совершить, прежде чем набираются мужества и начинают действовать. Некоторые даже признаются, что готовят себя внутренне к совершению преступлений…
Я заложила страницу пальцем и закрыла книгу. Внутренне готовятся. Вероятно, преступник, которого я разыскиваю, поступал именно так – ему требовалось не менее двух месяцев между похищениями, значит, он чем-то занят в промежутке. А как насчет физической подготовки? В данном случае она должна сыграть существенную роль, если Док прав.
Я засунула заколку между страницами, чтобы не потерять то место, где остановилась, и отложила книгу в сторону. Не самое подходящее чтение перед сном, но я получила серьезную пищу для размышлений. Весьма возможно, мне что-нибудь приснится.
«Пожалуй, – подумала я перед тем, как сон сморил меня, – придется угостить Дока еще одним ленчем».
Утром в субботу, как только я посмотрела на стопку дел, которые в понедельник мне предстояло отдать Фреду, мною овладело странное чувство легкости. Одно из них, нападение, наверняка не дойдет до суда – имелись четкие показания свидетеля и достаточные улики, и если бы преступник имел немного мозгов или приличного адвоката, он бы признал вину по менее серьезной статье и сэкономил всем кучу времени – а нам бы не пришлось загонять его в угол. В любом случае он достаточно быстро выйдет на свободу и вновь совершит преступление, как только ему представится такая возможность. Иногда я спрашиваю себя: зачем я вообще работаю?