Ворон отскочил от очередного выпада Хана и еле устоял на ногах, отмахнувшись от нападавшего посохом.
Барьер пал и защитники Великого Хана сделали шаг навстречу ему. Но Ворон, обернувшись самой тьмой, стал с быстротой молнии проскакивать между воинами и сквозь них. Хан дернулся, чтобы поразить врага, но остановился, не решаясь рубить столь быстро движущуюся тень, понимая, что скорее всего ему придётся порубить и Кэшиков, и Ли, и его гвардию. В этот момент один из Кэшиков сделал выпад алебардой, и, хотя старик увернулся, удар нагинатой с другой стороны отсёк ему руку.
Барьер снова восстановился, Ворон скалился, поигрывая мечом в правой руке, медленно приближаясь к своему врагу. Оставшейся рукой Хан вынул из халата склянку и влил себе в рот часть содержимого.
— Что ты пьёшь? — спросил Ворон. — Думаешь это отрастит тебе руку?
В ответ ордынец бросился на Ворона. Тот от неожиданности просто выставил вперёд меч, на который и наткнулся Хан. Меч вошёл в тело на половину лезвия, но Великий Хан сделал ещё шаг, пока не упёрся в крестовину меча и тогда выпустил содержимое рта в лицо Ворона.
Тот завопил, и упал на землю. Он катался в пыли и орал.
— А-а-а-а!!! Что это!?!?!? Что это за дрянь?!?!
— Кровь твоего вечного врага, — тихо выдохнул Хан.
Барьер пал второй раз. Великий Хан лежал недвижимый на земле. Ли быстро подошёл к его телу и забрал у него сосуд, опасаясь, как бы на кровь дракона не нашлось ещё охотников. Скуливший около Ворон стал растворяться в воздухе, вместе с ним растворился и его меч, и посох. Однако, рана Великого Хана так и осталась зиять на теле.
— Почти половину выпил, — проворчал Ли, поднеся к глазам сосуд. — Пошли быстрее, нам надо вывести из города как можно больше людей и спастись самим, — крикнул он своей страже.
Ли и его воины уже бежали через город к вратам, а Кэшики так и остались в замешательстве стоять над своим поверженным Ханом.
***
Салман лежал в телеге на немногочисленном скарбе, спасённом из дома родителей. Телега катила в окружении детей и женщин, через ворота, охраняемые воинами Поднебесной. Один из воинов с нагинатой, спасавшийся из города, посадил на край телеги маленькую плачущую девочку, на которую наткнулся на улице. Девочка вышла на улицу в поисках своего брата и, увидев огонь и битву, так испугалась, что просто стояла и плакала посреди дороги.
— Ну-ну, — сказал Салман и погладил девочку по голове. — Не плачь.
Салману тяжело дался бой, и хоть он и был спасён, его рана снова кровоточила. Он не находился в забытье, но разговаривать и открывать глаза, ему было тяжело.
— Мой брат, он ещё там, — хныкала девочка.
— Он нас нагонит, вот увидишь, — тихо проговорил Салман.
— А если не нагонит? Если он погиб? — ещё сильнее заплакала девочка.
— Будешь дочерью мне, — ответил Салман, продолжая гладить её по голове.
Девочка взглянула на двух женщин, которые шли к телеге ближе всего. Та, что была постарше на неё строго посмотрела, а та, что помоложе — грустно ей улыбнулась.
Битва в городе стала стихать, в нём кричали и плакали — звон мечей уже не заглушал звуки горя. У мертвых было теперь достаточно сил, и буквально за спинами спасающихся бегством разгорелся бой с воинами Поднебесной. Много Храмовников было там. Телега с Салманом едва успела скрыться в овраге, куда сворачивала дорога дальше на восток, когда воины Поднебесной дрогнули и побежали.
ГЛАВА 53. Убегающий сквозь мглу
Олег проснулся. Он лежал на холодной земле и подстилкой ему служил лишь одолженный плащ. В прошлую ночь их было три сотни. Они собрались после битвы. Всеволод сказал, что часть мертвецов пойдёт за ними и необходимо предупредить деревни. Князь ответил, что останется со своими воинами, но многие воеводы покачали головами и сказали, что необходимо готовить города. С тем и разъехались.
Уходить пешими от мертвецов было непросто и хоть на коней посадили самых раненных и больных, быстро идти не получалось.
В первую же ночь, когда усталость после битвы и бегства дала о себе знать, все повалились спать прямо на землю. И хоть выставить стражу не забыли, те также уснули. Мертвецы налетели как ветер. Их небольшой отряд двигался быстрее, чем армия, ушедшая на восток, и целью её было собрать как можно больше тел.
Вопли и крики подняли Олега на ноги, и он, прихватив плащ, который ему отдал из седельной сумки найденного скакуна Всеволод, побежал во тьму.
Свой бег Олег умерил только когда солнце начало восходить над деревьями. Он остался один и брёл по незнакомому лесу, периодически подбирая то тут, то там перезрелые ягоды.