– Вот поэтому иди и копай, и ни о чем умном больше не думай, не получается у тебя, Кеша, – Богдан посмотрел на расстроенного Кешу, который, тяжело вздохнув, опустил голову, но вдруг оживился:
– Тебе это, Длинный, заказ пришел.
Он исчез в кладбищенской бытовке и тут же вернулся с разноцветной коробкой.
– Чего там? – Кеша хотел ее потрясти, но Богдан вырвал ее из Кешиных рук и положил на фанерный стол:
– Не твоего ума дело. Пирожные, – сжалился над ним Богдан, – подарок ко Дню рождения одному человеку.
– Странный подарок – пирожные, – Кеша посмотрел на коробку, – в заказе написано вон из Австрии самой. Это ж сколько такие подарки-то стоят.
– А подарок, Кеша, не деньгами ценен, а вниманием, – Богдан разгладил упаковку на коробке.
– И к кому же ты, Длинный, такой внимательный? – не унимался Кеша.
– Что, хочешь чтобы к тебе повнимательнее пригляделся? – не выдержал Богдан, – Иди давай, экскаватором работай. Люди может и подождут, а покойники нет.
2 глава - 10
Москва, 70 километр Минского шоссе, 6 октября 2019 года.
Ночной дождь слепо лупил со всех сторон, словно стараясь разрезать яркий луч фонарика, который Богдан сжимал в своих руках. Резкие как удары порывы ветра то и дело швыряли в лицо Богдана осеннюю листву.
– Один, – Богдан осветил камень у себя под ногами, – два, три, четыре, пять… Кажется, цифры закончились. Тринадцать, двадцать семь, тридцать восемь.
– В середине одну забыл, – остановил его мужской голос и посветил своим фонариком в середину, – еще не всё, Богдан. Но я вижу, ты однозначно решил вернуться. Скажи все-таки, почему? Из-за друзей?
– И из-за них тоже, – Богдан смахнул с лица капли дождя и подошел к мужчине, – двадцать лет они приходят на мою могилу и верят, что меня больше нет. А я верю, что нет больше их. Они все живые! Один я труп! – он повернулся к мужчине, – Где Ваше «пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов»? Они все живы! Все! Все до единого! Они вернулись! Нет, не в моих снах. Откуда они взялись?
– Ну… возможно они что-то исправили, – мужчина посмотрел на луч фонаря, упершийся в пустой камень, – а ты, видимо, еще что-то нет. Может ты где-то ошибся? Я тебя не держу, иди.
– Не могу, – Богдан уселся на кучу мокрой листвы, – я хочу, но я не могу! Не отпускает! Что я не доделал? О чём я забыл? Где я ошибся? Я хочу, но я не могу!
– А может просто не время? – мужчина присел на корточки рядом с Богданом, – Просто подумай, Богдан. Или может ты просто не хочешь?
– Я ни разу не ошибся, – Богдан покачал головой, – ни разу.
– А девочка? Та, с пирожными? Уже больше двадцати лет ты в один и тот же день отправляешь ей пирожные. Каждый год, с того самого дня, когда ты спас ее отца. Зачем ты это делаешь? Зачем ты это сделал вчера? – мужчина осветил лицо Богдана фонариком, – Может это твоя ошибка?
– В чем? – глаза Богдана яростно сверкнули, – Разве дело в этих пирожных?
– Не в них, – покачал головой собеседник – В тебе, Богдан. Ты думаешь, что она считает тебя убийцей своего отца. Ты это за нее решил. И доказываешь ей, что ты хороший. Или наоборот, лишний раз напоминаешь о том страшном для нее дне. Только не пирожными надо что-то доказывать или оправдываться. Поел-забыл. Так устроен человеческий мозг. Сладкое поднимает уровень сахара в крови и повышает эндорфины. Ненадолго, но повышает.
– Эндорфин – гормон радости, – пробубнил Богдан.
– Не всегда, – покачал головой собеседник, – больше всего эндорфинов выделяется, когда страшно. Ты думал, ты ее спасаешь этими пирожными? Нет, ты ее убиваешь, возвращая в ее самый главный кошмар ее жизни. Вот это и есть твой последний камень, последняя могила на кладбище домашних животных. Эта девочка выросла, а ты ее, как зверушку, приучал из года в год к этому страху. И она уже не может без него, так же, как и ты, не можешь жить, не пугая её. Реши этот вопрос, и ты освободишь и её, и себя.
– Только как? – Богдан стряхнул с головы холодные капли.
– Я не знаю. Это твое кладбище. И мертвецы здесь на нём твои, – мужчина поднялся и похлопал Богдана по плечу.
– Тогда я смогу вернуться?