– Ну это… с люберецкими хотел перетереть, а она там, – Медведь отпил пиво.
– Ага, прямо всё в цвет. Ягодки-малинки, – рассмеялся Колычев, – короче, Медведь, если мы сейчас с прошлым будем разбираться и друг другу предъявки кидать, мы далеко не уйдем. Принимаем тот факт, что обосрались, и надо исправлять. По итогу что имеем? Нужна Кристина. Зачем? Нас с тобой вообще это не касается. Находим ее… Конечно, мы не в шоколаде, но и не в дерьме по уши. Есть позиции, с которых можно начинать торговаться. Короче тут мои ребята телефон Кристины биллить будут, и он вроде как чего-то кажет. Она тебе с него звонила?
– Нет, – Медведь покачал головой, – я застращал, хотя свой номерок ей нашептал. Ну, думаю, по идее она должна меня набрать. Я-то ее так грамотно пас. Она там по городу покаталась, пожопилась…
– Чего?! – не понял Колычев.
– Ну это… в магазины ходила. Трубку взяла, ноут, потом в «Берлогу» забурилась. Потом оттуда соскочила, я ее до дома сопроводил. Час она на Петровке в машине сидела. Я тебя набрал. Твои подъехали гусары. Я зашел во двор, сныкался там. Смотрю – она домой пошла. Ну я и свалил. А там вон чего оказывается… А что там случилось, Егор? – Медведь напрягся.
– А что случилось? – Егор вздохнул, – Хрен знает, что там случилось. Короче двое моих ее в подъезде взяли, в хату затолкали, мне отзвонились. Я не успевал, пробки. Слепого вызвонил и еще четверых, кто поближе был, отправил, а сам с бригадой Стаса… ты их знаешь… туда уже рвал. Ну со Слепым мы вместе подъехали, а там четыре трупа во дворе и тачки нет. А двое, которых ты видел, на связь не выходят.
– Так надо это… может по тачке? – Медведь поскреб в затылке, – я, кстати, Криське-то «девятку» древнюю подогнал, она на ней приехала, но она ее не во дворе, на улице поставила. Настреляли там сильно?
– Стас сейчас все порешает, – вздохнул Егор, – и номер попробует ее пробить. Он вроде как пиликает. Так что, Медведь, придется тебе со Стасом, если что, туда сгонять, где номерок покажется.
– А ты сам чего? – Медведь прищурился.
– Я же тебе сказал… со своими решу, отправлю их куда-нибудь… Вы главное Кристинку возьмите, а со Слепым я сторгуюсь, – Егор зажал сухарик между пальцев, – да ладно, Медведь, девчонку взять, как два пальца обоссать! Чего, не справишься?
– Ну с твоими нас пять будет. Можем и облажаться, – Медведь хмыкнул, – только это… Она-то по-любому не одна. Ой не верю я, что это она твоих уделала. Пушка у нее, конечно, знатная была, только вот у меня сомнение имеется, что она из нее хотя бы раз стреляла.
– Ну допустим, – Егор отправил сухарик в рот, – нашла она своего киллера, хотя я, конечно, в это верю только теоретически. Других убивцев в знакомых у нее точно нет. Кристина у нас девочка не общительная была. Сколько лет назад ее папу угрохали?
– Больше двадцати точно, – задумался Медведь, – только это… если по возрасту… судя по твоим минус шестерым старым конем там явно борозды не испортить.
– Так у тебя фора есть, Медведь, – Егор пристально посмотрел на Медведя, – во-первых, она знает, что ее ищут. Менты, которых они со своим другом угрохали. А ты вроде как друг ее, ты же точно не спалился? – Егор еще раз посмотрел на Медведя.
– Да нет вроде, – Медведь шмыгнул носом, – она мне доверилась. Только вот к маме своей зачем-то поехала. Странный все-таки бабы народ. Чуть что, так сразу к маме… Не, Колыч, – Медведь отодвинул от себя пиво, – что-то все равно не так. Зачем мы через столько лет Слепому понадобились? Бабла у него немеряно. Люди на него работают. И если мы свидетели того, что он жив, то почему я мертвый должен быть, а ты и она живые?
– Ну на счет себя я тоже не уверен, – остановил Медведя Колычев, – просто меня найти проще, Медведь, и за яйца схватить. А потом видимо он думал, что я могу по мусорской теме с этим депутатом разобраться, но не вышло.
– А зачем он тогда ко мне приезжал? – не успокаивался Медведь.
– В смысле приезжал? – Егор вытаращил глаза.
– Ой, да не надо только, что ты не в курсах. Ты ж меня и сдал. Но об этом мы потом поговорим, – Медведь широко улыбнулся.
– И чего он тебе сказал? – снова занервничал Егор, – С этого места поподробнее.
– Поподробнее? А не пожалеешь потом? – Медведь обнажил белоснежные зубы, – Короче приехал ко мне твой Слепой. Думал, что не признаю я его, времени-то сколько прошло… И за депутата мне сразу начал. Мол, на тебя, Медведь, вся надежда. Только, Егор, я знаю, как он на меня вышел. Ты его, Егор, навел. Только вот не бреши сейчас Христа ради. Я может и Медведь, но не лесной совсем, я же в городе живу, и откуда у двух последних жмуров ноги растут тоже знаю. Давай я тебе расскажу, что было. У тебя с этим Слепым свои терки были, вот поэтому ты мялся – валить его или не валить. Но Кристина за тебя всё решила, а я всё поправил. И твою, Колыч, пятую точку прикрыл, сдал его Люберецким. То, что он смерть обманул – это не мои проблемы. Только, видимо, он вернулся и к тебе пришел. А ты, Егорка, типом скрытным оказался, не всё тогда честь по чести мне рассказал, когда мы Клёпиного корешка на деньги хлопнули. И поэтому не сразу ко мне пришел, а попробовал к этому депутату подкрасться, но не свезло тебе. Вот тут ты этому Слепому обо мне и напомнил. Он ко мне и заявился. И знаешь, что он мне сказал? Вальника-ты Медведь, депутата, если проблем не хочешь, а потом…