Богдан рассмеялся, и она удивленно посмотрела на него:
– Я что-то не так сказала? – Кристина склонила голову, подкидывая на руке огромный розовый помидор, а второй сжимая рукоятку ножа,– это же конфликт отцов и детей. Все по классике.
– Ага, – Богдан повернулся к Кристине и кивнул, – всё очень точно. Туда же можно добавить, что папа делал бизнес по-старинке, сын этот бизнес поднял, улучшил и захотел большего, потом не захотел быть в тени своего большого папы… Но это немного не из той оперы.
– Что ж ты тогда «Отцы и дети» полдня мусолил? – Кристина кивнула на книгу, лежащую на подоконнике рядом с ноутбуком.
– Понимаешь, – Богдан взял со стола банку маслин и поставил рядом с Кристиной, – Тургенев – символист. Каждое его произведение пропитано символами.
– Это ж какими? – Кристина ножом сковырнула крышку с банки, высыпала оливки в обычную кастрюлю и, смахнув туда же перец и огурцы, принялась за помидор, – видимо в школе я какой-то из уроков прогуляла.
– Нет, это уже не школа, – Богдан вытряхнул из пакета в кастрюлю Моцареллу, – в школе изучают все поверхностно.
– А как же сочинения? – не успокаивалась Кристина.
– Сочинение – это обыкновенный пересказ – кто, что, где, когда и в лучшем случае, что об этом всем прочитавший думает. А если он ничего не думал и даже не читал книгу, а просто переписал чужое сочинение, написанное кем-то сто лет назад? – Богдан посмотрел на девушку, – Ведь все эти сочинения просто переписывают. Раньше из старых тетрадей родителей, теперь из интернета, – он кивнул на ноутбук, – и получается испорченный телефон. Ведь сам Тургенев никогда не говорил зачем и почему он написал свою книгу. Книга – это загадка, которую читатель должен разгадать, а не придумать свой ответ, назвав его сочинением.
– Ну и что же ты разгадал? – посмотрела на него Кристина, стряхнув с доски в кастрюлю нарезанный розовый помидор.
– Для начала, чтобы проверить свою гипотезу, а главное отмести все версии, которые ты только что изложила…
– А зачем их отвергать? – не унималась она.
– Понимаешь, – Богдан отщипнул от салатного куста несколько листьев, – я немного знаю людей. Обида и ненависть – это разные чувства. Обида проходит, а ненависть, – он покачал головой, – Родион ненавидит своего отца. Деньги? Возможно. Но и он, и отец к тому времени уже были довольно состоятельными людьми. Отца Слепого зовут Бронислав. Он начинал делать свой бизнес еще в восьмидесятых. Ничего криминального даже для того времени. Рестораны для иностранцев с колоритом «а-ля рус», – Богдан обошел девушку и подставил листы салата под холодную струю воды,– это и привело его в конечном итоге вначале в Торгово-Промышленную палату, а потом уже и в кресло депутата. За столами его ресторанов МИДовцы решали очень многие вопросы, так что бандитская крыша была ему совсем не нужна. Бронислав Залучный – вдовец. Его жена погибла на горнолыжном курорте в самом начале девяностых – неудачный спуск. Красивая, но вполне обычная женщина, ничем не выдающаяся актриса – пара ролей в театре, несколько эпизодов в кино. Потом домохозяйка…