Далеко не все аристократы могли себе позволить хотя бы один дом в этом месте, не говоря уже про личные имения для отдельных членов семьи. Меерслейны могли, причем даже без особого напряжения. Для семейства, настолько плотно связанного с Тишиной, понятия личного бюджета и бюджета государственного немножечко размывались. И чем выше ранг оперативника, тем более размытой становится грань между этими понятиями.
В своем особняке Милайя предпочитала не проживать, в первую очередь из-за того, что он был скорее статусным, чем реально необходимым. Там постоянно находились верные семье и лично ей слуги, не дающие пыли и листьям портить облик архитектурного шедевра. Внутри дома стоял мощный накопитель, регулярно пополняемый выкачиваемой из нескольких элементалей, заключенных в краеугольный камень строения, энергией. Накопитель позволял поддерживать изощренную защиту, способную остановить, или хотя бы замедлить, полноценный штурмовой отряд, заставив злоумышленников умыться кровью. Здесь были все условия для длительного, максимально комфортного проживания, все для того, чтобы можно было предаваться философским размышлениям о сущности бытия, сидя с бокалом коллекционного вина и смотря на закат. Но для работы это место совсем не годилось, просто в силу нахождения в центре столицы и относительно небольших размеров.
Поэтому мое пребывание здесь ограничилось одной трапезой, короткой экскурсией и небольшой лекцией по истории империи Роанард, которую мне прочитал местный управляющий. Сам Джезри, - сорокалетний седовласый мужчина, обладающий весьма заметным магическим даром, - напоминал мне хрестоматийного дворецкого, как их рисовала Земная культура. Именно он развлекал меня, пока Милайя рылась в своих закромах, ища что-то одной ей известное. Если он и имел какие-то негативные мысли в мою сторону, то скрывал их великолепно, со всем опытом настоящего дворецкого. Да и моя, совсем не скрывающая объем резерва, что важно, оболочка стимулировала вежливое отношение со стороны окружающих. Нет, я бы с удовольствием ее спрятал, но защита особняка могла нервно среагировать, а я еще слишком молодой, чтобы сдохнуть по настолько идиотскому поводу.
В столицу мы добирались несколько недель, успев за это время довольно много. Например, найти для Вилонии и Ренны нормальное жилье, соответствующее их статусу и не сильно бьющее по кошельку. Также безопасница отправила несколько астральных сообщений, поспособствовав тому, чтобы некоторые мастера рассмотрели возможность сделать долгожданные доспехи для Нотель... вне очереди, которые у них очень длинные. Еще она отправила пару бумажных писем, уже каким-то своим должникам, чтобы выбить себе несколько месяцев отпуска, требуемого для моего обучения.
Да и само обучение она тоже успела начать, и весьма активное. Думаете, меня натаскивали на сражение с неисчислимыми ордами врагов? Или готовили по программе юного детектива-мага, чтобы я мог называть имя преступника по положению звезд? А может быть, мне открывали тайны семейной магии Меерслейн, готовя из меня будущего Темного Владыку? Если действительно так думаете, можете смело утереться.
Мне пришлось одолеть Его.
Воплощение чистого, концептуального Зла, что свило себе гнездо под небом Лаанирея. Эта тварь насиловала мой разум таким образом, что я лучше сто раз позволил бы женщинам творить со мною все, что вложит им в голову обратный фетиш, ибо последнее хотя бы приятно. А эта дрянь не вызывала ничего, кроме мук и страданий! И нет, меня поставили сражаться не против какого-то архидемона, хотя я уже задумываюсь над тем, было ли бы это худшим вариантом.
Моей немезидой, мстящей за все грехи мои прошлые, нынешние и будущие, стал, будь он триста тысяч миллионов раз проклят самыми страшными проклятиями, томик "Закона Роанарда". Который мне, как работнику государственной структуры, нужно было если и не выучить на память, то знать на высшем уровне как минимум. Милайя, конечно, не ожидает от меня становления гением юриспруденции, но понимание самой структуры местной кухни я должен был получить.
Куча поправок, дополнений, дополнений к поправкам, поправкам к дополнениям, прецедентных случаев и прочих ужасов крючкотворства, помноженного на плохое знание языка и еще худшую технику чтения, приводило к тому, что я убил почти месяц своего времени на эту гадость. Естественно, не только на нее, но именно изучение законов занимало львиную долю моего времени. С трудом удалось отбить право на тренировки и нормальный сон, ибо загонять себя еще раз я не желал.